Среди рыб, населяющих тропические воды, попадается немало видов, которые природа наделила ядовитым оружием.
Ядовитые шипы у рыб расположены в самых различных местах. Например, у звездочета (Uranoscopus scaber) они находятся на жаберных крышках, по одному с каждой стороны; у зигановых (Siganidae) в ядовитые шипы превратились первый и последний лучи брюшных плавников.
Шипы бывают самой различной формы — длинные, тонкие, словно пики, изогнутые, как хирургические иглы, гладкие и зазубренные.Рыбы-хирурги из семейства Acanthuridae снабжены всего одной такой колючкой, расположенной у хвостового плавника; рыбы-жабы, принадлежащие к семейству Batra-choidiae, имеют по два спинных и два украшающих жаберные крышки острых шипа, а вот, например, крылатка (Pterois voli-tans) имеет целый арсенал, состоящий из 18 ядовитых шипов. Кстати, красная крылатка из семейства морских ершей (Scorpaeni-dae), известная также под именем рыбы-зебры, рыбы-бабочки, является одним из самых ядовитых обитателей тропических вод.
Погрузившись в воды лагуны кораллового атолла, на небольшой глубине можно встретить эту удивительно красивую рыбку, раскрашенную, словно зебра, коричневыми или розоватыми полосками. Она будто парит в воде, чуть шевеля прозрачными лентовидными плавниками. Но эти изящные, нежные плавники-веера скрывают длинные тонкие ядовитые шипы. Их укол, как удар тока, вызывает острую, пронизывающую боль. Французский кинооператор Марсель Изи-Шварт, однажды в Тихом океане испытавший на себе укол луча крылатки, писал: .
Крайне опасен для человека яд бородав-чатников (Synanceidae), особенно одного из представителей этого семейства — бугор-чатки ужасной, или камень-рыбы (Synanceja horrida). Эта небольшая, до 40 см, рыба с уродливой головой и причудливым, лишенным чешуи телом, покрытым множеством бородавок, была впервые описана французским естествоиспытателем Ф. Коммерсо-ном в конце XVIII в. Ее короткие, крепкие, как железо, шипы скрыты в толще бородавчатой кожи. Это 13 лучей-колючек спинного плавника, 3 — анального и 2 — брюшного, снабженных валикообразными ядовитыми железами. Бугорчатка — донная рыба и большую часть жизни проводит, зарывшись в песок, прижавшись к расщелине скалы или затаившись среди зарослей кораллов.
Она так похожа на бурый обломок камня, что заметить ее нелегко. Бродя по мелководью лагуны, можно невзначай наступить на нее, и тогда стреляющая боль пронизывает человека с ног до головы. Нередко после укола пострадавший теряет сознание. Кожа вокруг раны становится синюшной, окруженной воспалительным венчиком. К пораженной конечности нельзя прикоснуться. Больной кричит, мечется. Развивается паралич конечностей. Опухоль ползет вверх, захватывает голень, бедро. Нередко эти явления сопровождаются сердечной недостаточностью, бредом, рвотой, судорогами, кожа у места укола некротизи-руется. Явления нарастают в течение 5 — 8 часов, но затем могут пойти на убыль. Смертельные исходы не являются редкостью.
К числу ядовитых, хотя и менее опасных, чем описанные выше крылатки и бородавчатники, относятся средиземноморский талассофрин (Thalassophrynae reticulata), морские дракончики из семейства Trachinidae и морские ерши (Scorpenidae), встречающиеся в Атлантике, Средиземном и Черном морях.
Вместе с тем описаны тяжелые формы отравления, вызванные ядом морского дра-кончика. О таком случае нам сообщил А. В. Запорожец. В сентябре 1974 г. во время рыбной ловли ему на крючок попался морской дракончик размером 10 — 15 см. Когда он снимал рыбку с крючка, в мякоть первой фаланги указательного пальца правой руки вонзился шип спинного плавника. Сильная стреляющая боль в пальце через несколько секунд стала настолько нестерпимой, что он чуть не потерял сознание. . Палец набух, посинел. Через 2 — 3 минуты опухоль стала быстро увеличиваться в размерах, распространившись на предплечье. На лбу выступил холодный пот. Пульс участился до 140 ударов в минуту. Температура тела подскочила до 39°.
Вся правая рука покраснела, сильно отекла. Новокаиновая блокада в области запястья и введение промедола не уменьшили страшных, стреляющих болей. У пострадавшего отмечались сумеречное состояние, одышка, перебои в сердце. Боль стала стихать лишь через 6 — 7 часов. Общее состояние улучшилось только на четвертые сутки, однако опухоль не спадала в течение последующих 20 дней.
Через 3 недели неожиданно поднялась температура до 40°, сопровождавшаяся ознобом, учащением пульса. Опухоль вновь увеличилась в размерах. Появились признаки лимфоденита подмышечных желез и лимфангоита. На месте укола образовался синюшный пузырь с мутным содержимым размером в трехкопеечную монету.
Все эти явления держались в течение трех суток, а затем стали стихать после наложения повязки с синтомициновой эмульсией и введения антибиотиков. Отек плеча и предплечья держался около 1,5 — 2 месяцев. Участок тканей вокруг ранки почернел и некротизировался. В дальнейшем развилась контрактура первой и второй фаланги указательного пальца.
Особое место занимают скаты-хвостоколы Trigon pastinaca, Т. limma, T. grabatus и др., ядовитый аппарат которых состоит из длинного, 10-50-сантиметрового, зазубренного шипа и желез, вырабатывающих яд нейротропного действия. Укол хвостокола напоминает удар тупым ножом. Боль, быстро усиливаясь, через 5-1 0 минут становится совершенно нестерпимой. Местные явления (опухоль, покраснение) сопровождаются обмороком, головокружением, нарушением сердечной деятельности. В легких случаях выздоровление наступает быстро, тяжелые — могут привести к смерти от паралича сердца.
