Чтобы полярное путешествие увенчалось успехом, очень важно правильно выбрать сезон. В Арктике высокоширотные экспедиции обычно предпочитают март, апрель и май всем другим месяцам. В это время пурги бывают реже, чаще выглядывает солнце, улучшается видимость. Для поездки на собаках выбор времени особенно важен. В феврале еще темно и чересчур холодно, нарты плохо скользят по льду. А уже в конце мая снег размягчается и ухудшает скольжение. Для рациональной организации перехода необходимо знать продолжительность светлого времени суток на той широте и в том сезоне, когда планируется путешествие. Определить ее можно с помощью графика 1, на вертикальных осях которого справа и слева отложены широты в градусах, на нижней горизонтали -дни и месяцы года, а на верхней — продолжительность светового дня в часах. Внутри графика плотной штриховкой показан период непрерывной ночи, редкой — период непрерывного дня; количество светлых часов в различные дни и месяцы обозначено кривыми линиями. Например, продолжительность светлого времени суток в районе Ловозерских тундр (68°) 20 января составит, согласно графику, около 3 часов. Это очевидно, потому что горизонтальная линия 68 (широта местности) и вертикальная линия 20.1 (заданный день) пересекаются почти посередине между кривыми продолжительности дня в 2 и 4 часа. Таким же образом можно определить, что, например, в той же местности 10 февраля световой день возрастет уже до 8 часов.
Во время движения по дрейфующим льдам наиболее целесообразно вести разведку группой из двух человек. Разведчики, передвигаясь налегке, ищут места сужения разводий, проходы в полях взломанного льда, в грядах торосов, определяют необходимость использования плавсредств. Иногда можно воспользоваться попутными медвежьими тропами. Медведи отлично разбираются в физических свойствах снега: избегают тех участков, где он слишком рыхлый, обходят стороной запорошенные трещины на льду, находят самые удобные и легко преодолимые проходы среди торосов. Наиболее мощные, порой совершенно непроходимые торосы тянутся вдоль береговой линии на границе между припаем и дрейфующим льдом, где идет очень активное торошение, за счет чего возникают целые пояса торосов шириной в десятки километров. Эти хаотические нагромождения льда могут достигать 20 метров в высоту. Здесь же нередко образуется заприлай-ная полынья — незамерзающее пространство открытой воды. С удалением от побережья чаще встречаются многолетние льды, отличающиеся более ровной поверхностью. Однако и здесь при переходе от одного ровного участка к другому нередко возникают торосы, на преодоление которых может потребоваться несколько дней.
Прежде чем прокладывать маршрут через гряду торосов, нужно попытаться обойти ее или отыскать в радиусе 300-500 м проход. Переход через торосы осуществляется с максимальной осторожностью, поскольку многие глыбы льда находятся в неустойчивом положении и, обрушившись, могут причинить серьезную травму. Если успешное форсирование торосов зависит от выносливости, физической силы и ловкости, то разводья и полыньи порой становятся непреодолимыми препятствиями.
0 пространствах открытой воды предупреждает так называемое водяное небо — темные пятна на низких облаках. Признаком открытой воды может служить не только темный тон неба, но и полоска тумана (пара) на горизонте. Иногда туман бывает настолько густым, что выглядит черным, как дым пожара. Свод неба, постоянно отсвечивающий желто-белым блеском, который известен как «ледовый отблеск», является признаком сплошного льда. Белое отсвечивание льда на нижних слоях облаков в темную ночь можно различить на расстоянии до двадцати миль.
0 ледовой обстановке можно судить и по некоторым косвенным признакам. Например, появление снежного буревестника — свидетельство близости многолетних паковых льдов. Встреча с гагами, морянками, кайрами предвещает открытую воду, где обычно кормятся эти птицы. Люрики и чистики улетают от земли или от кромки льда не более чем на 15-20 миль. Тюлени и белые медведи не любят сплошного льда и держатся у разводий и трещин.
Чаще всего встречаются 2-3-метровые разводья, которые просто перепрыгивают, сняв с себя весь груз и перебросив его на противоположную сторону. Более широкие трещины переходят по снежным мостам — большим глыбам и обломкам льда, перемешанным со снежной кашей. Однако порой на пути может оказаться полынья шириной в сотни метров и даже несколько километров. Форсировать такую преграду можно только с помощьюлодки. Труднее всего преодолеть водную переправу с битым льдом. Такое сочетание не позволяет передвигаться ни на лодке, ни пешком. Важно отметить, что надувные лодки, обычно берущиеся в высокоширотные походы, нередко оказываются неэффективными на больших водных переправах. Уже 2-3-сантиметровый слой «сала», покрывающий воду, сковывает движение такой лодки, и потому приходится веслами или лыжами прорубать канал в этом снежно-ледовом «киселе». За пару часов подобной работы можно продвинуться не более чем на 300-400 м. На таких переправах нужна лодка, имеющая устойчивую жесткую каркасную конструкцию. Недаром все путешественники прошлого использовали опыт эскимосов, создавая для своих целей лодки по образцу каяков.
Однако переправа через участки открытой воды — мера вынужденная, крайняя. Иногда эффективнее обойти разводья или дождаться образования прочного льда. Процесс льдообразования идет весьма интенсивно и зависит от температуры воздуха. Так, если прирост льда (при начальной толщине 10 см) составляет при температуре минус 5° — 0,6 см^то с понижением температуры до минус 40° -4,6 см за сутки. Безопасная толщина льда определяется формулой, полученной Н.М. Коруновым, которая связывает предельную нагрузку Р (в тоннах) с толщиной льда Н следующим образом: H*17,3VP. Коэффициент 17,3 включает в себя среднюю площадь опоры. Если принять вес человека с грузом за 200 кг, то абсолютно надежным (с некоторым запасом прочности) следует считать лед толщиной 15-20 см (табл. 2).
Исключительную прочность горной породы приобретает многолетний лед. Его толщина может составлять более трех метров. Однолетние льды, хотя и достигают порой мощности двух и более метров, гораздо менее прочны. Интересно, что антарктический морской лед уступает в прочности льдам Центрального Полярного бассейна. Это объясняется прежде всего тем, что для антарктических вод характерно повышенное содержание фосфора и азота. Это обстоятельство создает отличные условия для постоянного увеличения колоний диатомовых водорослей. Антарктический лед на внутренней поверхности усеян грязно-бурыми и грязно-зелеными диатомовыми водорослями, которые проникают в него на глубину до 30-40 см и в процессе своей жизнедеятельности, аккумулируя солнечное тепло, нагревают льды и задерживают их выхолаживание в самые холодные месяцы года. Кроме того, в антарктической зоне океана более соленая вода, а толщина снежного покрова, укрывающего льды, составляет порой 100-120 см.
Признаком крепости молодого льда может служить характерный морозный узор из игл. Свежеобразовавшийся лед отличается от старого темной окраской, его поверхность покрывает ровный снежный покров без заструг и надувов. Большие пространства молодого льда пересекают, обвязавшись веревками, на значительном расстоянии друг от друга, стараясь идти длинным скользящим шагом. При этом снаряжение оставляют в лодке на краю старого льда. Человеку, провалившемуся под лед, нужно постараться принять горизонтальное положение, а в качестве опоры использовать нож, воткнув его в лед. Опытные полярники считают, что, выбравшись из воды, человек должен раздеться, выжать одежду и развести, если возможно, огонь -это лучше, чем продолжать переход в мокрой амуниции. Если нет возможности высушить одежду, то не стоит забывать, что снег впитывает воду так же хорошо, как губка, — в мокрой одежде можно покататься по снегу. Кроме того, влажные вещи неплохо сохнут на ветру и под солнцем, даже при низких температурах.
Большую опасность представляют торошения льда и быстрые разломы ледяного поля. Льды приходят в движение во время шторма, а останавливаются спустя полдня-день после того, как стихнет ветер. Направление дрейфа отклоняется на 30-45°вправо (в Северном полушарии) от направления ветра, а скорость дрейфа составляет примерно 1/50 скорости ветра. Ледяные поля могут ломаться в моменты смены направления ветра, а также и в полный штиль — во время полнолуния и новолуния под воздействием сильной приливной волны.
Хотя торошение и идет, как правило, в достаточно узкой полосе, оно зачастую создает ощущение неминуемости катастрофы: кажется, что ледяной вал неизбежно должен все смять на своем пути, поглотить все инородное. Колоссальное давление ледяных полей создает разломы, заставляет льдины громоздиться друг на друга, издавая звуки, напоминающие гул канонады.
В таких условиях переход нужно немедленно прекратить и после оценки создавшейся обстановки покинуть опасный участок, выбрав то направление, где ледяное поле находится в спокойном состоянии. В теплое время года переход по дрейфующему льду осложняет распутица. В весенне-летний период мокрый снег нередко сменяется дождем, а поверхность льда состоит из озерков талой воды и многочисленных разводий. Нужно знать, что лед, выстилающий дно талых озер, придает воде голубую окраску; черная вода — явный признак опасной полыньи.
Летом, приближаясь по дрейфующему льду к берегам островов, надо быть очень осторожным, поскольку на некоторых из них могут быть тающие ледники, пресная вода которых, стекая на морской лед, разъедает его, превращая в тончайшее ненадежное кружево. Нередко талая вода заливает весьма обширные пространства. При этом слой воды, скопившейся на морском льду, порой достигает метра и более. Например, летом 1979 г. советская дрейфующая станция СП-22, располагавшаяся на айсберге, испытала настоящее наводнение. Тогда, для того чтобы продолжать работу, полярникам пришлось строить мосты и наводить переправы, а затем сооружать трехсотметровый канал, по которому часть талой воды уходила в океан.
Сложности зимнего перехода в тундре обусловлены не только воздействием низких температур в сочетании с сильным ветром, но и отсутствием надежных ориентиров на местности и неоднородностью снежного покрова. Нередко единственным ориентиром в тундре служат гурии — искусственные груды камней, сложенные на берегу в качестве опознавательных знаков. Иногда в гурии находится банка с запиской, в которой указаны координаты данного пункта или другая полезная информация. Зачастую передвижение в тундре затрудняет мягкий снег. Он, как правило, остается рыхлым в местах, где не бывает сильных ветров, и проваливается под идущим человеком. Тянуть по такому снегу сани в мороз — все равно, что по песку. На открытых участках снег уплотняется ветрами настолько, что становится жестким. При движении по глубокому снегу целесообразно идти колонной, периодически меняя идущего впереди.
Планируя маршрут, нужно исходить из того, что скорость движения по рыхлому, не имеющему твердой настовой корки снегу составляет: при глубине снежного покрова 30-50 см — до 2 км/час, при глубине 50-70 см — до 1 км/час, сугробы свыше 70 см снижают скорость до 0,5 км/час. На узких беговых лыжах скорость движения по глубокой снежной целине возрастает не более чем в 2-4 раза. По плотному снежному насту можно идти со скоростью Sr-б км/час. Скорость движения по торосистому льду зачастую не превышает 100-200 м/час. Иногда маршрут удобнее прокладывать по реке. На замерзших реках часто нет рыхлого снега, и по льду легче идти. Северные реки, вытекающие из крупных озер, обычно не замерзают у истока. Весной, когда снег еще не сошел, но уже стал рыхлым, все перемещения лучше совершать ночью. В это время суток солнце стоит низко, и наст подмерзает, что облегчает движение. Летняя тундра представляет собой вязкое, труднопроходимое болото, передвигаться по которому напрямую невозможно. Ориентирование осложняют частые дожди и туманы.
В случаях послеаварииного перехода, когда в нем участвуют люди неподготовленные, возможно, больные или ослабленные, не имеющие достаточных запасов продуктов и теплой одежды, движение с целью выхода в населенные места нужно осуществлять в спокойном темпе, не допуская неоправданных рывков, экономя таким образом силы и энергию, дольше сохраняя работоспособность. Именно такая тактика позволяет преодолевать значительные расстояния. При этом наиболее рационально передвигаться плотной цепочкой, в нескольких метрах друг от друга, так, чтобы замыкающий и ведущий постоянно видели друг друга. При определении средней скорости движения нужно ориентироваться на самого слабого. При ходьбе по снегу средней плотности вперед ставят самых легких, идущих без груза участников группы, которых выдерживает наст. Утаптывая снег, они делают его более проходимым для тех, кто тяжелее. Если часть группы располагает лыжами, то замыкать колонну должны пешеходы. В том случае, если прочность лыжни недостаточна, в хвост колонны ставят самых легких людей, забрав у них весь груз. Первым и последним в цепочке должны идти наиболее опытные, сильные и внимательные. При остановке одного человека останавливается вся группа, не разбиваясь в пути на подгруппы.
На привалах, во избежание намокания одежды, нельзя садиться или ложиться на снег. Привал не надо затягивать, как только начинает ощущаться холод, нужно продолжать движение.
В подобной ситуации важно не отвлекаться на посторонние разговоры или на собственные мысли. Нужно проявить максимум собранности, наблюдательности и внимания, чтобы не пропустить звуковой или световой сигнал спасателей, какой-либо даже незначительный признак, способный вывести к населенному пункту; запоминать особенности рельефа, которые помогли бы сориентироваться на местности.
Встретив на маршруте лыжню, нужно пройти по ней некоторое расстояние в обе стороны, чтобы решить, куда шел человек и стоит ли пытаться догнать его. Хорошо наезженная лыжня, по которой в разное время ходило много людей, выдерживает вес стоящего на ней человека. Такая лыжня почти наверняка может привести к обитаемым местам. О направлении, в котором шел по ней человек, можно судить по отпечатку плоскости кольца лыжной палки — он бывает наклонен в сторону движения лыжника. Комки снега, прихваченные и выброшенные кольцом палки, укажут в ту же сторону. При подъеме лыжной палки она некоторое время проволакивается по следу, оставляя в снегу бороздку, которая несколько длиннее в направлении движения.
Однако с палками обычно ходят лишь туристы. На туристской лыжне нередки следы остановок, привалов, отпечатки рюкзаков. Местные жители — охотники, как правило, ходят без палок, поскольку в руках надо держать ружье и стрелять навскидку. В таких случаях определить направление движение лыжника проще всего на подъемах и спусках. При торможении плугом или упором валики снега собираются внизу спуска. При подъеме «елочкой» или «полуелочкой» сдвинутые задники лыж укажут противоположное движению направление. На пологих склонах задник соскальзывающей вниз лыжи, сгребая снег, образует микросугроб в форме ступеньки. Подсказать, куда шел лыжник, может отпечаток в виде полукруглой зазубрины, который нередко оставляют широкие лыжи, выезжая на поворотах носком на обочину. Этот специфический отпечаток будет открыт в сторону, противоположную движению лыжника. Охотник стремится выйти из дома пораньше и, зная, что вблизи жилья дичи нет и рыскать бесполезно, прокладывает здесь ровную прямую лыжню. Поэтому, встретив утром свежую ровную лыжню охотника (без следов палок, с отпечатками широких лыж), можно с большой долей уверенности предположить, что неподалеку, в направлении, противоположном его движению, есть жилье. По одиночной, петляющей лыжне лучше попробовать нагнать его, не пытаясь срезать петли. Хорошо наезженная плотная лыжня остается заметной даже после сильного снегопада. Ее можно обнаружить по характерной ложбин ке-углублению на поверхности снега, которую хорошо видно при боковом освещении. По такой лыжне можно двигаться и в непогоду, ощупывая дорогу ногами или палкой, — снег на лыжне утрамбован, в то время как рядом рыхлый. Если лыжня выражена слабо, есть сомнения в интерпретации следов, и при начинающейся непогоде нужно попытаться догнать прошедшего по ней человека. Неопытному человеку, прежде чем делать выводы, рекомендуется присмотреться к собственным следам, чтобы понять особенности их образования при различных видах движения.
Жесткие физико-географические условия являются не единственным фактором, осложняющим антарктический переход. Большие трудности для движения создают заструги, надувы и настоящий бич всех южнополярных экспедиций — ледовые трещины.
Под воздействием ветра на поверхности снега формируются своеобразные снежные волны — заструги и надувы. Высота заструг в Антарктиде может достигать двух метров, а надувов двух-трех метров. Порой таким частоколом утыканы целые поля, тянущиеся на десятки километров. Обычно поверхность снега во внутренних районах материка бывает ровной сразу после прекращения метели с выпадением снега или после длительного периода со слабыми ветрами. Слабые ветры и минимальное количество осадков, как правило, наблюдаются в последние зимние месяцы. Выровненные пространства с так называемой алебастровой поверхностью образуются также и в наиболее теплый летний месяц. Поверхность антарктических ледников покрыта многочисленными трещинами. Переход в таких условиях становится очень опасным и требует максимальной осторожности. В окрестностях многих антарктических станций, особенно расположенных на шельфовых ледниках, размечены своеобразные фарватеры, позволяющие людям и технике передвигаться без опасения провалиться в ледовую пропасть. Именно шельфовые ледники, на первый взгляд безопасные, полны коварных ловушек, укрытых у поверхности снежными мостами. Особенно славился трещинами шельфовый ледник Фильхнера (разломы Гранд-Касм).
Огромное количество трещин встречается также и на ледяных склонах. Подчас это настоящий лабиринт разломов. Большинство трещин расположено поперек ледника, и лишь при выходе из гор на равнину ледниковый язык может быть разбит продольными трещинами. Трещины чаще встречаются ближе к скалам. Если поверхность ледника не занесена снегом, то они выделяются белыми полосами на голубом льду. Размеры антарктических ледовых трещин колоссальны. Они измеряются не только десятками, но даже сотнями метров, Трещины, как правило, перекрыты снежными мостами. Их большая толщина далеко не всегда гарантирует безопасный переход. Иногда достаточно незначительной нагрузки, чтобы казавшийся надежным снежный мост рухнул в пропасть. Порой ширина трещин столь значительна, что в нее может провалиться не только человек на лыжах но целый тракторный поезд с санями. Такой случай произошел в ноябре 1958 года с американским санно-тракторным поездом, шедший из Литл-Америки в Мак-Мёрдо. Под тяжестью 57-тонного трактора и двух буксируемых им саней весом по 30 тонн снежный мост, закрывавший трещину, выдержавший до этого трижды прошедший по нему трактор, рухнул, и трещина поглотила и трактор, и сани. Глубина трещины оказалась равной 35 метрам.
Пройденное пространство на ледниках не может считаться безопасным для повторного прохождения спустя некоторое время, так как снежные мосты могут подтаять и утратить свою надежность. Такая опасность особенно возрастает летом. В связи с этим, при неза-ходящем солнце, зоны трещин рекомендуется проходить в ночное время суток, когда температура воздуха понижается, что придает снежным мостам большую прочность. Трещины пересекают под прямым углом. Считается, что снежные мосты наиболее прочны в середине, края же обычно менее надежны. Поэтому еще участники экспедиции Роберта Скотта при пересечении трещин пользовались следующей тактикой: обвязавшись страховочной веревкой, они прыгали прямо на середину моста, а оттуда — на лед. Поскольку горное снаряжение в те времена было довольно примитивным, человека, провалившегося в трещину и висящего на страховке, вытаскивали на поверхность при помощи второй страховочной веревки с петлей для ступни, подтягивая попеременно то одну, то другую веревку.
Преодоление ледовых трещин — одна из главных проблем всех антарктических переходов. Пожалуй, не было ни одной антарктической экспедиции, участникам которой при пересечении шестого континента не приходилось бы извлекать из трещин провалившихся людей, собачьи упряжки, механический транспорт.
Это обстоятельство часто заставляет менять направление движения, удлиняя маршрут, смещая сроки окончания экспедиции на более ненастное время года. В условиях короткого антарктического лета задержка в пути даже на две-три недели означает, что завершение перехода будет серьезно осложнено очень низкими температурами, участившимися метелями, штормовым ветром.
Особенно опасен переход в пургу. Во время пурги люди подвергаются комбинированному воздействию низких температур и сильного ветра, что ведет к быстрому охлаждению организма; пурга выматывает силы, затрудняет дыхание. Человек быстро слабеет, теряет ориентировку и легко становится жертвой мороза. Американский полярник адмирал Ричард Бэрд, человек, не склонный к излишним эмоциям, оставил весьма яркое и точное описание пурги. «Существует что-то неумолимо яростное, жестокое во мраке антарктической пурги. Ее мстительный нрав невозможно передать записью на ленте анемографа. В ней нечто большее, чем сам ветер, это глухая стена снега, надвигающаяся с ураганной скоростью и давящая, как прибойная волна. На вас она собралась выместить весь свой злобный натиск, как будто вы ее личный враг. В бесчувственном обмороке вы сократились до ползущего существа, барахтающегося в раскалывающемся мире; вы не можете видеть, слышать, вы только едва двигаетесь. Легкие жадно ловят воздух, мозг воспален. Вряд ли что-либо другое может так быстро отрезать человека от мира, как антарктическая пурга».
В таких условиях переход не просто невозможен, но и опасен для жизни. Воздействие холодного воздуха многократно усиливается ураганным ветром, что делает реальной угрозу общего замерзания и тяжелых форм отморожений даже при относительно высоких температурах.
Попытка продолжать переход во время пурги ведет к быстрому увеличению энергозатрат. Например, при ходьбе при встречном ветре они возрастают до 645 ккал/час. С усилением ветра тепло-потери увеличиваются, непрерывно охлаждая тело человека.
Согласно исследованиям в области использования метеофакторов для оценки теплового состояния человека при теплоотдаче 1200 ккал/м2 в час незащищенный человек испытывает жгучий холод, а начинает чувствовать себя нормально лишь при снижении теплоотдачи до 400 ккал/м2 в час.
Но что самое главное, блуждая в непроглядной снежной тьме, люди лишаются способности здраво осмысливать создавшееся положение, легко сбиваются с пути, нередко не могут вернуться в укрытие, отойдя от него лишь на несколько шагов. Поэтому самое разумное, что можно сделать в пургу, — это прекратить переход, соорудить убежище и дожидаться в нем улучшения погоды. Попытка оспорить эту аксиому зачастую оборачивается трагедией.
В ноябре 1983 г. ленинградские студенты вчетвером совершали поход по Кольскому полуострову. На перевале Арсеньева сделали дневку, с целью тренировки вырыли пещеру, а ночевать остались в палатке. Ночью разыгралась пурга, палатку стало заносить снегом. Тогда они перебрались в пещеру, но, закрывая вход, обрушили потолок. И тут панические эмоции взяли верх — двое, юноша и девушка, решили спуститься вниз к лесу. Во время спуска в сильной пурге они потеряли друг друга. Молодой человек все же добрался до охотничьей избушки. Лишь спустя два месяца спасатели нашли труп девушки недалеко от ручья у большого камня. Вероятно, она, обессилев, упала, ударилась о камень и потеряла сознание. Смерть наступила ог травмы позвоночника и переохлаждения. Двое других туристов поначалу тоже решили пойти вниз, но, потеряв ориентировку, вернулись в палатку, где без потерь переждали непогоду.
Признаками надвигающейся пурги могут быть чечевицеобразные линзы облаков — «блинки», багрово-красный закат, радужный столб взвихренной снежной пыли над закатывающимся солнцем, небольшие, черные, как сажа, облака с рваными краями. Руководитель первой экспедиции, перезимовавшей в Антарктиде, Карстен Борхгре-винк отмечал, что после сильного полярного сияния почти всегда наступала штормовая погода.
Порой, столкнувшись с яростью пурги, люди впадают в совершенно безвольное, подавленное и апатичное состояние, другие под влиянием эмоций принимают необдуманные решения. В таких случаях трагическая развязка обычно не заставляет себя ждать. Именно так в 1973 г. в Ловозерских тундрах погибла группа куйбышевских туристов.
Их было десять человек. 26 января они прошли Сейдозеро, поднялись по реке Чивруай и на границе леса сделали привал. День сменился сумерками, пуржило, температура была ниже 20° мороза. Почему-то они не заночевали под прикрытием леса, а двинулись дальше, начав восхождение на плато. Пурга усилилась, скорость ветра достигала 50 м/сек, температура упала. Уже в темноте прошли плато, остановились у обрыва цирка реки Киткуай. О произошедшем затем остается только догадываться. Группа разделилась. Пятеро, видимо, решив произвести разведку пути или вызвать помощь, стали спускаться в долину Киткуая. Оставшиеся пятеро, вероятно, не смогли на таком ветру поставить палатку — они ее просто расстелили и легли на нее. Наверное, оставшиеся были подавлены обстановкой и надеялись лишь на тех, кто ушел. Все теплые вещи и пища так и остались в рюкзаках. По всей видимости, они не были готовы ктакой ситуации и растерялись. Бездействие и погубило их — в феврале спасатели нашли пять замерзших тел, лежащих, плотно прижавшись друг к другу, на расстеленной палатке. Двое из тех, кто начал спуск, по какой-то причине решили вернуться. Их тела нашли неподалеку. Остальных отыскали лишь в начале лета в долине реки Киткуай, уже на выходе из ущелья. Им все же удалось спуститься в долину, но здесь они оказались в западне — дойти без лыж до поселка было невозможно, а вернуться назад против ветра не хватило сил…
Поскольку в высоких широтах снег более всего напоминает тонкую сухую пыль, то уже при скорости ветра 5-6 м/сек он перемещается в виде отдельных прихотливо тянущихся струй. Вершины холмов и гор подергиваются дымкой и начинают куриться. При ветре 6-7 м/сек сплошная снежная пелена достигает высоты 10-20 см, а с его усилением до 10 м/сек — закрывает горизонт. Снег, несущийся со скоростью 12-13 м/сек, делает едва различимыми на расстоянии 100 м абрисы таких крупных предметов, как скалы. При скорости ветра 15-16 м/сек идущий человек исчезает в снежной круговерти через 5-10 м. Интересно, что небо при этом может оставаться чистым и безоблачным, — это так называемая светлая пурга. По мнению известного полярника Н.Н. Урванцева, «значительно хуже темная пурга — вьюга, когда небо заволакивается густой темной пеленой низких слоистых облаков, из которых сеются снежные иглы, примешиваясь к тому хаосу, который объял землю. Тогда даже при ветре 12-15 м/сек уже в нескольких шагах все скрывается в несущемся вихре, и бывают случаи, что дом увидишь, только когда ткнешься в него лбом или коснешься руками. В такую погоду двигаться против ветра почти невозможно. Снежные иглы колют и секут лицо, залепляют глаза. Воздух распирает легкие, перебивает дыхание и сбивает с ног. Невольно приходится поворачиваться спиной к ветру или ложиться на землю и добираться к цели, если она недалеко, ползком».
Пурга приносит не только беды, но и кое-какую пользу. Снежная поверхность покрывается твердой коркой наста, порой ветер превращает снег в некое подобие бетона: иногда даже гусеницы трактора не оставляют на нем заметных следов.
Если во время перехода началась пурга, а поставить палатку или соорудить снежное убежище нет никакой возможности, то можно переждать непогоду прямо в снегу. Именно так при внезапной пурге поступают местные жители на Чукотке, закапываясь в снег и ожидая улучшения погоды иногда по нескольку суток. Упоминания о пережидании пурги в снегу можно встретить в воспоминаниях многих полярников. Так, трое участников антарктической экспедиции Р. Скотта — Черри-Гаррард, Уилсон и Боуэрс были вынуждены пролежать под снегом в спальных мешках двое суток при температуре минус 18 °С и одиннадцатибалльном ветре. Американский полярный путешественник Ф. Кук, чья палатка не смогла вместить всех его спутников, так описывает их поведение во время пурги. «Эскимосы укрылись с подветренной стороны моей палатки, где их завалило снегом. Им то и дело приходилось проделывать отверстия для дыхания. Они пролежали погребенными в сугробах целых 28 часов». Так же поступил и японец Кейзо Фунатсу из международной экспедиции «Трансантарктика-90», которая на собаках пересекала всю Антарктиду в 1989-90 гг. Недалеко от Мирного, попав в пургу, он закопался на четырнадцать часов в снег.
Этот способ весьма эффективен при наличии теплой маломокну-щей одежды, если человек здоров и способен контролировать свой сон. Лучше всего зарываться в надувы, образовавшиеся за препятствиями, или в сугробы между кустами. Важно помнить, что зарываться можно только в сухой снег. Прежде чем лечь в снег, нужно устроить лежанку из какого-либо теплоизолирующего материала. Затем застегнуть или завязать все отверстия в одежде, манжеты, карманы, замотать голову тканью. Можно попытаться забраться в длинный рюкзак, завернуться в кусок полиэтиленовой пленки, капроновую, лавсановую ткань. Ложиться нужно на бок, слегка согнувшись в поясе. Сначала снег нагребается на ноги, затем на спину и грудь. Если теплоизоляционной подстилки нет, то ложиться нужно спиной вверх на согнутые ноги и руки, сильно согнувшись в пояснице, защитив таким образом от переохлаждения жизненно важные части тела. Позу время от времени надо менять. Во время пурги, дабы надув образовался быстрее, нужно с подветренной стороны положить какие-нибудь высокие предметы.
Поморы русского Севера в подобных обстоятельствах также пережидали пургу прямо в снегу. Для этого группа людей, надев всю теплую одежду, садилась плотным кругом или полукругом и ждала, пока ее не занесет снегом. В конечном итоге получалась снежная пещера в искусственно созданном надуве. Чтобы не задохнуться, люди предварительно брали длинные палки, ставили их вертикально и шевелили ими по мере прибывания снега, пробивая, таким образом, вентиляционные отверстия.
В наиболее сложном положении оказывается тот, кто при устройстве бивака в пургу отошел и потерял из виду место стоянки. Такой человек менее всего подготовлен к подобной ситуации: на нем легкая одежда, рассчитанная только на переход или работу, он в лучшем случае может иметь при себе нож или лопатку, а в худшем — ничего.
Во время пурги, заблудившись, важно не поддаться панике, не метаться из стороны в сторону. Первое, что нужно сделать, — это попытаться вернуться по собственным следам. Если следы замело и неясно, куда идти, лучше остановиться, внимательно оглядеться по сторонам и прислушаться — любая пурга перемежается периодами относительного затишья, когда появляется хотя бы призрачный шанс сориентироваться или в разрывах метели увидеть вспышки сигнальных ракет. Надо постараться вспомнить, в каком направлении дул ветер при разбивке лагеря и на каком примерно расстоянии он может находиться. Если, руководствуясь этими признаками, выйти к месту стоянки не удалось, необходимо начать готовиться к ночевке. В подобной ситуации чрезвычайно важен волевой настрой человека. Надо сразу сказать себе, что положение очень трудное, но не безнадежное и что спасение зависит только оттого, насколько собственные действия будут осмысленными и рассудительными.
Нужно делать все, чтобы не обморозиться и не замерзнуть. В первую очередь надо утеплиться — накинуть капюшон, надеть рукавицы, поднять на колени бахилы. Если есть лопатка, ножовка — начать сооружать из снежных блоков ветрозащитную стенку, которую при необходимости можно превратить в укрытие. Если ничего этого с собой нет, нужно проверить карманы — быть может, найдется хотя бы перочинный нож, ложка. С их помощью можно нарезать небольшие снежные бруски, сложить полукруглую стенку и укрыться за ней от ветра. Будет теплее, если для ног выкопать ямку в снегу, сесть на рукавицы, а руки спрятать под одежду. Время от времени надо вставать, делать несколько энергичных приседаний, наклонов, взмахов руками и ногами. Главное — подавить желание закопаться в снег и заснуть. В данной ситуации — это верный путь к гибели. Известны десятки случаев, когда не только взрослые, но даже дети выживали, сумев перебороть в одиночку мороз, пронизывающий ветер, пургу. Это оказалось возможным только потому, что они почти непрерывно двигались, не позволяя себе даже присесть, несмотря на то что помощь порой приходила через сутки и более.
Иногда человек в такой экстремальной ситуации демонстрирует невероятную волю к жизни, которая только и спасает его. В 1959 г. на Новой Земле довелось померяться силами с пургой гидрологу полярной станции Русская Гавань З.М. Каневскому. По окончании географического факультета МГУ он был направлен на остров Северный, где вел гидрологические наблюдения на льду Баренцева моря. Март 1959 г. выдался суровым — сильные ветры взломали и отогнали лед в районе Русской Гавани. От полосы припая осталось чуть более километра. Почти на самой кромке и стояла палатка гидрологов, в которой работал Каневский. В тот день внезапно налетела бора — порывы ветра достигали 40-50 м/сек. Палатку очень быстро разорвало в клочья. Единственным шансом на спасение была призрачная возможность добраться до берега, пока полоску припая не унесло в море. Но идти в этом ледяном хаосе ветра и снега было нельзя -ветер немедленно опрокидывал человека и катил по льду, словно игрушку. Оставалось только ползти. Ползти, задыхаясь, цепляясь за неровности льда и снега, не чувствуя рук, ползти на одной силе воли. Каневский полз 20 часов. Спасательная группа, вышедшая, едва утих ураган, нашла его живым недалеко от берега.
