Наиболее часто медвежата рождаются во второй-третьей декаде января, однако даже в пределах одного региона возможны значительные отклонения от этих сроков. В районе Центральнолесного заповедника нам известны случаи рождения медвежат в середине декабря; одна из добытых в середине февраля медведиц была беременна.
На Северо-Западе СССР медвежата рождаются в январе-феврале, а в некоторых областях, например в Мурманской, известны случаи рождения молодых в марте (Данилов, 1979). В Московском зоопарке сроки спаривания у различных пар в разные годы могут изменяться, но обычно приходятся на май—июнь, беременность длится 230—240 дней, а рождение молодых приходится на декабрь-февраль [94]. Есть и другие данные этого зоопарка: продолжительность беременности 195— 210 дней, а роды в конце декабря—январе (Данилов, 1979). В Ленинградском зоопарке продолжительность беременности медведиц от 152 до 227 дней.
Установлено, что сроки спаривания влияют на продолжительность беременности: при позднем покрытии самок период беременности уменьшался (Данилов, 1979). Есть также сообщения о повторных спариваниях медведей в Московском зоопарке, но сроки рождения медвежат от этого не зависели.
Данные о сроках спаривания и рождения молодняка медведей мы рассматриваем на примере Киевского зоопарка; медвежат у самок там забирали ежегодно, поэтому спаривание происходило тоже ежегодно (табл. 15).
В Киевском зоопарке медведи спаривались многократно на протяжении всего указанного периода, а у Малыша и Куклы в 1981 г. в период с 7 апреля по 19 июля спаривание наблюдалось ежедневно. В 1982 г. Киопа родила 4 детенышей. Вместе с ней в берлоге была закрыта самка Матильда, у которой не было медвежат. Матильда иногда перетаскивала какого-нибудь из медвежат к себе, но он начинал кричать, и Киопа забирала малыша к себе. Драк нз-за медвежат между самками не было.
В 1982 г. с Гарри спаривались обе эти медведицы и родили каждая по 4 медвежонка в одной берлоге. Вели себя самки мирно. Медвежат у них забрали 25 февраля.
Подобное поведение наблюдалось в Московском зоопарке (Гуляев, 1934), когда самки Зоя и Берта залегли вместе в снежную яму. 8 января Зоя родила 2 медвежат. Берта относилась к ним, как мать. Самок разделили. Зою поместили с медвежатами в отдельную клетку, но она не обращала на детей никакого внимания, а Берта сильно рвалась к ним. Самок снова объединили. Берта стала ухаживать за малышами, устроила гнездо, и Зоя обратила, наконец, внимание на своих детей. В гнезде самки леглн морда к морде, а медвежата расположились между ними. 16 января родила Берта. Отогнать самок от медвежат было невозможно. 18 и 21 января медвежата Зои пали. Интересно отметить, что спаривание этих самок с двумя самцами в мае 1932 г. оказалось безрезультатным — потомства не было, тогда как спариваясь с одним самцом, они давали приплод.
После выхода из берлоги медведицы способны отличать чужих детенышей от своих по запаху, а возможно, и по внешнему виду. Объединение разносемейных медвежат в одну семью с медведицей-матерью маловероятно. Для черного медведя (Ursus arnerikanus L.) случаев естественного «усыновления» не зарегистрировано (по данным радиотропления). Из 24 подложенных в разные берлоги медвежат 22 были приняты самками. Из осиротевших медвежат, подсаживаемых к семье во время выхода ее из берлоги и после того, как семья покинула ее, был принят единственный. Малорезультативными оказались подсаживания осиротевших медвежат к отловленным и обездвиженным медведицам-матерям: из 5 подсаженных медвежат был принят только 1 [257, 262].
Из приведенных примеров видно, что находящиеся в берлоге самки не отличают своих детенышей от чужих, и их материнское поведение распространяется на всех детенышей в равной мере.
В природе известны случаи залегания в одну берлогу нескольких медведей [19]. При этом наиболее вероятно залегание родственников, знакомых с запахом друг друга. Самка в такой группе может оказаться беременной, хотя многие исследователи отрицают такую возможность. Известен случай нахождения в одной берлоге самки, 3 медвежат и пестуна (Дулькейт, 1964).
Терпимое, а тем более заботливое отношение к новорожденным в берлоге является, по-видимому, своеобразной видовой адаптацией [28], обеспечивающей наилучшее выживание потомства.
Адаптацию следует рассматривать как элемент сложной биологической формы материнского поведения, выраженной у особей разного пола и проявляющейся не только во время нахождения семьи в берлоге, но и после выхода из нее.
О существовании заботливых нянек-пестунов в семье медведей известно [25, 31, 128 и др.], однако повсеместно явление это редкое. В последние годы в районе Центральнолесного заповедника мы имели возможность наблюдать 3 семьи медведей с пестуном: в первой и второй было по 2 и в третьей 3 сеголетка (самка из последней семьи имела ширину плантарной мозоли 12 см).
Третья семья была нами зарегистрирована в 1985 г. в районе дер. Замошье. В 1984 г. здесь же мы обнаружили медведицу (ширина плантарной мозоли 12 см) с тремя медвежатами-лончаками. Вполне вероятно, что в 1985 г. это была та же медведица с приплодом 1985 г. и пестуном, родившимся в 1983 г. Внимательное тропление этой семьи в течение 5 дней не позволило нам выявить каких-либо особых форм поведения медведицы-матери и пестуна по отношению к сеголеткам.
Наблюдая в течение многих лет за семейными группами медведей, мы не обнаружили никаких специальных действий самок по отношению к молодым, которые говорили бы об особой охране молодняка (в июле-августе) или о деятельности, направленной на его обучение.
Поведение всех членов в семьях с пестунами также было обычным.
Во всех известных нам случаях у медведиц, добытых в берлогах, было обнаружено по 3 медвежонка или эмбриона (табл. 16).
Следует подчеркнуть особо, что в продолжение всего периода полевой работы с 1970 по 1986 г. случаев регистрации медведицы с тремя и одним медвежонком немного, а семью с четырьмя медвежатами-сеголетками мы зарегистрировали лишь однажды в 1973 г.
