Нынешний антропогенный ландшафт республики качественно и количественно отличается от условий обитания аборигенных бобров. Широкое применение в сельском хозяйстве механизмов и удобрений, мероприятия по мелиорации земель и другие изменения в сельской местности непосредственно влияют на биологическую емкость территории и соответственно на повышение или снижение прироста бобрового населения.
Рассмотрение этих факторов показывает (смотреть статью под номером 3.35), что большая их часть (83%) положительно влияет на бобровое хозяйство. Помехой можно считать только увеличение размера полей. На смотреть статью под номером 3.22 схематически показана консорция бобра, а также потоки энергии в экологической нише его в антропогенном ландшафте на примере модели поселения с прудом.
Но взаимосвязь между видами так сложна, что не подвергается не только полному, но даже сколько-нибудь удовлетворительному анализу. Такой анализ усложняется в условиях антропогенных изменений не только животного мира, но и эдафона. Наш анализ (см. смотреть статью под номером 3.22) проведен в двух аспектах: 1 — с точки зрения хозяйства природы: импорт (смотреть статью под номером 3.23), экспорт и накопление энергии при образовании почвенного слоя; 2 — с точки зрения хозяйства человека, причем функции бобра весьма условно подразделены на положительные и отрицательные.
Первичным источником энергии является солнце, обусловливающее круговорот воды и продуктивность зеленых растений — основу образования и функционирования экологической ниши бобра. Водоем и береговая полоса обеспечивают бобра убежищем, водная и береговая растительность — кормом. Эти факторы являются основными лимитирующими, притом в определенном интервале колебаний. Так, замерзание водоема до дна для поселения является губительным; высыхание летом заставляет бобров кочевать, подвергая их опасностям в пути, бедность кормов вынуждает занимать большее пространство. Все это снижает биотическую емкость среды и отрицательно влияет на плотность заселения территории.
Приведенная схема потоков энергии (см. смотреть статью под номером 3.22) показывает, что на редкость богатая и старая экосистема бобра в современных антропогенных условиях обогащается дополнительным импортом привлеченной энергии в виде эдификаторов (одновременно и загрязнителей). Однако бобровая экосистема способна превращать эту энергию в энергии высшего качества — например в относительно чистую пресную воду и животные белки, обладающие потенциальной энергией, — только в определенных, лимитированных пределах. Если эти пределы превышены, экосистема разрушается вследствие гибели или жалкого существования самих детерминантов.
Примерами, на наш взгляд, служат сильно загрязненные низовья рек Миса и Иецава (бас. р. Лиелупе), которые, по существу, являются отводными каналами. Считаем уместным привести тут высказывание Г. и Э. Одумов (1978) о том, что защита окружающей среды должна быть направлена на обеспечение взаимосвязей человека и природы (т. е. предлагаемую нами организацию интенсивного бобрового хозяйства, например в Кулдигском лесничестве), а не вызывать конкуренцию между ними, которая ведет к разбазариванию капиталов и потере шансов восстановления взаимосвязи.
Начиная с верховий в направлении устья такие важные показатели, как насыщение воды кислородом, степень зарастания, индекс разнообразия видов (Шенноновский показатель — Одум, 1975, с. 187) и сапробность (вследствие загрязнений антропогенного происхождения), приближаются к состоянию, когда резко снижается способность выживания видов, характерных для рек. Снижение связано с эвтрофикацией и неблагоприятными последствиями этого процесса — интенсивным зарастанием, отмиранием растений и интенсификацией процессов гниения, неблагоприятным режимом кислорода и, наконец, резким снижением видового разнообразия.
Это можно поправить выкашиванием трав, дополнительной аэрацией, сооружением небольших водохранилищ и водосливов, что связано со значительными расходами. На территориях со значительной плотностью бобров упомянутые показатели в устьевом направлении удаляются от условной критической границы (смотреть статью под номером 3.24). Сопоставление информации, графически отраженной на смотреть статью под номером 3.24, и данных смотреть статью под номером 3.36 позволяет сделать вывод, что р. Риежупе, которую бобры заселяют на всей протяженности, несмотря на меньшие площадь водосбора и среднегодовой расход воды, чем у р. Рауна, имеет многократно большую мощность самоочищения (ср. круги «биологический оптимум» на смотреть статью под номером 3.24), причиной чего является деятельность бобров. Доход от этой деятельности можно определить как расходы, которые были бы необходимы на строительство и эксплуатацию очистных сооружений соответствующей мощности.
Гидробиологические анализы убедительно показывают необходимость держать максимально допустимое количество бобров (обязательно под результативным контролем). Критерием тут мо-тут служить только экономические вычисления на основе хотя бы глазомерного качественного анализа энергетических потоков в каждом поселении отдельно. Оценить в деньгах эти потоки возможно только в виде оценки «вклада бобра в сохранение окружающей среды в нормальном состоянии», т. е. той денежной суммой, которую пришлось бы истратить для достижения этой цели, решая ситуацию техническими средствами.
Важность деятельности бобров еще нагляднее показывают результаты гидробиологических анализов, характеризующих тенденции развития речных течений. В качестве примера взяты две экономически эквивалентные реки, а гидробиологические процессы в них изображены в виде «экологических ножниц» (см. смотреть статью под номером 3.24). Реки относятся к категории малых (по классификации Ю. Дьякова, 1975а) и имеют сравнимые гидрологические характеристики (см. смотреть статью под номером 3.35).
Из большого разнообразия взаимосвязей, изображенных на смотреть статью под номером 3.22, подробнее проанализируем две экономически наиболее-важные: 1) увеличение мощности самоочищения водотоков, заселенных бобрами; 2) накопление водных масс в бобровых прудах, преимущественно на равнинах, что является важным положительным вкладом в регуляцию гидрологического режима, но одновременно вызывает затопление угодий и ведет к конфликтам с землепользователями.
Умелое использование возможностей природных факторов в деле восстановления разрушенных экосистем экономически чрезвычайно выгодно даже в денежном выражении. Это подтверждается гидрохимическими анализами бобровых прудов, характеризующими серьезность ситуации и способность бобра в значительной степени улучшить ее (смотреть статью под номером 3.37, 3.38). В олиготрофных реках (Юга, Внесите, см. пробы № 1—4 в смотреть статью под номером 3.38) выедание растительности и взмучивание ила увеличивают скорость самоочищения реки.
Пробы № 8—10 характеризуют водоемы с повышенным содержанием биогенных элементов, где во время вегетационного периода не создаются условия, угрожающие существованию рыбы, а водоплавающая дичь пополняет пищевую цепь. В брошенном пруде (проба № 7 в смотреть статью под номером 3.38) показатели отличаются высоким органическим загрязнением и более низким содержанием 02.
Работа по гидрохимическому анализу бобровых прудов была продолжена в 1982 г. С 31.V по 03.VI были проанализированы 34 пробы и 13.III. 1983 г. — 11 проб (в подледный период).
Достигнув определенной плотности заселения территории, <5обры, если этот процесс происходит без вмешательства человека, постепенно заселяют более мелкие водоемы, где для обеспечения необходимых для обитания условий нужны плотины. Образующиеся водоемы могут причинить ущерб лесным насаждениям й дорожным сооружениям (смотреть статью под номером 3.39). Однако если бы заблаговременно были приняты меры к недопущению образования поселений № 26, 33 Кулдигского лесничества и № 9 Румбского лесничества, ущерб лесонасаждениям снизился бы на 54%. В свою очередь, не допустив образования поселения № 9 в охотничьем хозяйстве «Эрберге», значительно снизили бы ущерб сельскому хозяйству (затоплено 18,0 га заросших пастбищ). Все же объем накопленной воды в этих четырех поселениях наибольший и оценивается в 0,2 млн. м3, а общее зеркало прудов — 30 га.
С точки зрения охраны природы это огромная ценность (6 млн. долларов — Westmann, 1977, р. 961). Материал, изложенный в смотреть статью под номером 3.37—3.39, снова подтверждает необходимость индивидуального подхода к каждому поселению с целью устранения нежелательных последствий деятельности бобров. В кулдигском объекте изучения (см. смотреть статью под номером 3.38) плотность бобров — 0,36 поселения, или 1,5 бобра на 100 га=1 км2 (смотреть статью под номером 3.25).
Используем собранный материал для анализа хода заселения территории бобрами. Размещение бобровых поселений неравномерное (см. смотреть статью под номером 3.25), соответствует лентообразному размещению вдоль водотоков. Однако в северо-восточной части исследуемого объекта явно вырисовывается приближение к кумулятивной дисперсии (Schubert, 1984) размещения поселений, что характерно для климаксного состояния вида.
При этом поселения занимают все подходящие для них места, численность больше не увеличивается, если не изменяется биотическая емкость среды. Поэтому на примере поселения № 17 (р. Риежупе, см. смотреть статью под номером 3.39 и смотреть статью под номером 3.25) с определенным допуском можно установить минимальную площадь водосбора конкретного речного участка, при которой бобры плотин больше не строят. Это приблизительно 250 км2 (расстояние от верховья — 46 км).
Разумеется, эта величина обусловлена рядом переменных, в основном климатических факторов, но можно принять (до получения достаточного исследовательского материала), что для районов с наименьшей годовой нормой осадков в водотоках с бассейнами водосбора, не превышающими 300 км2, и длиной менее 50 км уже надо считаться с возможным строительством бобровых плотин, особенно в засушливое время. Но плотины здесь только в исключительных случаях могут принести некоторый ущерб.
Так, плотины р. Рудупе условный ущерб причиняют только на участке до 14 км от истока. Однако в таком случае из предполагаемого и для окружающей среды очень нужного эдификаторного вклада бобра будет использована ничтожная доля — она выразится в увеличении массы зоопланктона в «бобровых местах» (Легейда, Рогознянская, 1981). Все же тщетно надеяться удержать бобров от заселения подходящих для обитания мест, и поэтому хозяйственный оптимум, равный 30 ООО бобрам, следует отвергнуть как неоправданно низкий.
До детального изучения водотоков, которое должно осуществляться во время полевых работ при устройстве бобрового хозяйства в конкретном леспромхозе, целесообразно считать, что ниже створа 25 км от истока в реках деятельность бобра не приносит практического ущерба от затопления другим видам землепользования.
Обобщенный в смотреть статью под номером 3.40 материал охватывает информацию за 10-летний период о группировках разного происхождения, территориального размещения, взятую из разных источников. Поэтому данные трудно сопоставимы, однако судить о размерах предполагаемых повреждений можно.
Валгумское лесничество представляет в основном осушенные равнинные леса, и плотность бобров здесь — одна из наивысших в республике (перечисление на всю территорию Латвии дало бы 96—100 тыс. бобров), поэтому нет основания опасаться, что бобровые повреждения могли бы превысить 1,3% площади. По запасу древесины показатели еще менее значимы, ибо в среднем бонитет мягколиственных деревьев, поврежденных бобрами, в Валгумском лесничестве соответствует классу П4 (леса в основном низкоствольные), а в Кулдигском объекте, по исследованию 1979 г., даже П9 (для березы — ПЬ).
Разумеется, по нынешним представлениям, хозяйственное значение такой древесины весьма проблематично. При плотности бобров, близкой к соответствующей хозяйственному оптимуму, равному 50 тыс. бобров (охотничье хозяйство «Эрберге»), повреждения измеряются десятыми долями процента территории. Следовательно, даже при очень высокой численности бобров и в условиях экстенсивного ведения хозяйства ущерб лесным насаждениям от затопления не превышает 1,3% (так как затоплению подлежат только низины, т. е. бывшие бобровые угодья), а при интенсивном ведении бобрового хозяйства есть возможность значительно снизить ущерб землепользователям и рационально использовать подходящие бобровые угодья. Следует подчеркнуть, что высокий отлов отнюдь не достаточный показатель интенсивности бобрового хозяйства.
