Тут-то и началось «хождение по мукам». Под тяжестью котомок мы шатались, как пьяные. Сразу заболели плечи. Ноги ежеминутно застревали в буреломе, вследствие чего мы часто падали, а подняться с котомкой чрезвычайно трудно.
На наше счастье, здесь ровно месяц назад прошла, экспедиция Дальлеса по изысканию зимней дороги из Еловки на Сучан. Из надписей на деревьях мы узнали, что экспедиция состояла из трех человек и что отсюда до деревни Еловки, то-есть до первого жилья, 41,6 километра. Мы решили итти по затескам на деревьях, на которых экспедиция через каждые 100 метров обозначала расстояние от Еловки.
Однако через каждые 10-15 минут мы теряем затески. Упорно ищем, находим и снова теряем. Скорость нашего передвижения в среднем — полкилометра в час. Проклятая Кандагоу, как нарочно, все время пересекает наш путь. Переходы через нее чрезвычайно трудны. То мы ползем на животе по толстым, переплетенным между собой, деревьям; то, балансируя, как на канате, идем по шатающемуся тонкому естественному мостику из наклонившегося деревца; то прыгаем вниз; то карабкаемся по скалам, ежеминутно рискуя сверзиться; то неуверенно шагаем по колено в леденящей, быстро несущейся, воде.
И все эти гимнастические упражнения мы проделываем с 15-20 кило на спине, при чем на боку и на животе у меня болтаются сумки, аппарат, тренога и фляга, а у других — ружья, топоры и т. д. Каждый сучок считает своим долгом сорвать шляпу или так зацепиться за котомку, что приходится звать на помощь. К тому же во время этих невольных остановок не успеешь опустить на лицо сетку, как тысячи микроскопических летающих и ползающих черных точек, именуемых мошкарой, забиваются в уши, в глаза, в нос, за шею, под одежду, и все тело вдруг начинает гореть и чесаться.
С опущенной сеткой идти трудно: душно и плохо видно. Но преимущество ее заключается в том, что мошкара, забравшись под сетку, ползает по внутренней поверхности и не жалит.
Несколько раз на нас налетали какие-то мухи, по-видимому шершни, и больно кусали. Место укуса сразу же вспухало и долго болело. Все мы ругаем препятствия, а некоторые, более малодушные, начинают давать клятвы, что их ноги больше не будет в тайге. Но я по опыту знаю цену этим клятвам. Немногие, очень немногие, выполнят ее. Пройдет год, в крайнем случае, два, и нас снова потянет в тайгу. Ведь тайга — это тот же наркоз, она затягивает. И если в человеке есть хоть маленькая туристическая жилка, — тогда конец: всю жизнь тайга будет влечь его в свои живописные мрачные дебри…
В тайге мы находим множество следов, особенно на песчаных отмелях Кандагоу и ее притоков. Тут и громадные следы изюбрей и легкие отпечатки копыт коз и глубокие — кабанов. Больше всего кабанов: все время попадаются канавки поперек тропы, вырытые ими в поисках пищи. Встречаются следы еще каких-то животных, определить которых мы не можем.
Уже без десяти минут пять, пора вставать на бивак. Но Василий Иванович «принципиально» не хочет останавливаться раньше пяти. Тропа поднимается на сопку и коварно исчезает. Поиски кончаются неудачей. Василий Дмитриевич совсем обессилел. У него кружится голова, и он в изнеможении падает, отказываясь идти дальше. Я снимаю котомку и сползаю по крутому откосу на берег Кандагоу. Долго брожу в поисках удобного места для бивака. Везде скалы, бурелом и отмели из крупных камней. Решаю разбить бивак на одной из таких отмелей.
Растянули палатки, с трудом выравняли камни и устроили постели. Быстро темнеет. На этот раз попалось удивительно мрачное место. Дикое ущелье, нависшие черные скалы напротив и глухая стена тайги кругом…
Бивак туристов утром
В камнях около палаток лениво пробирается темно-серая змейка. Уничтожили. Оказалась самой ядовитой — щитомордник.
Совсем стемнело. Уставшие спутники залезли в палатки, зажгли свечи и укладываются спать. Я все еще прыгаю по камням через речку: надо заснять ночной вид бивака.
Жутко в тайге ночью, особенно в первый раз. Сквозь тишину слышно отрывистое блеяние коз, отдаленный рев изюбрей, изредка доносится замогильное уханье филина. Заглушенно шумит река. Скрежещут увлекаемые течением камни. Скорей в палатку, там светло и уютно!
Сегодня спать удобнее: мы набили мягким пушистым мхом наволочку, и получилась прекрасная подушка (а то жена все жаловалась, что у нее болят уши от лежания на ичигах). Стал накрапывать дождь, но через несколько минут мы уже уснули.
