230 лет назад 15 октября 1783 г., на воздушном шаре, сконструированном братьями Монгольф на свои страх и риск поднялся в воздух первый бедолага. Им стал Франсуа Пилатр де Розье. Чтобы повысить шансы Франсуа на выживание, шар удерживался тросами, и первый аэронавт провел в воздухе всего четыре с половиной минуты на высоте 26 метров. Всего лишь пять недель спустя был совершен первый свободный полет с людьми на борту. 21 ноября Франсуа Пилатр де Розье вместе с маркизом д Арландом поднялись в воздух на 15 метров на монгольфьере. Стартовав из сада замка ла Мюэтт в Булонском лесу) они со вкусом пролетели над всем Парижем и, вдоволь намахавшись платочками местным белошвейкам, успешно приземлились в 8,5 километра от места старта. В тот раз они провели в воздухе 25 минут и достигли высоты около 450 метров. Так (пам-па-рам!) началась эра воздухоплавания.
Незаметно пролетели следующие 200 лет, авиация шагнула далеко вперед а летательные аппараты остепенились и стали тяжелее воздуха. Тем не менее назло прогрессу монгольфьеры живы и по сей день. Тысячи энтузиастов по всему миру наполняют оболочки горячим воздухом, чтобы, преодолев силу земного притяжения, побаловать самолюбие и утолить жажду полета.
На старте
Команды собрались на поле около деревни Дятлово. Полеты начинаются за пару часов до заката. В это время, как и пару часов после восхода, состояние атмосферы наиболее благоприятно для монгольфьеров. Термальные воздушные потоки, вызванные неравномерным прогревом земли, успокаиваются и слабо затрудняют управление аппаратом. Пилоты собираются для уточнения последних деталей задания, а затем команды начинают раскладывать на земле оболочки, грузить в корзины баллоны с газом. С громким ревом вверх поднимаются огромные факелы — идет проверка работы горелок. Мощные вентиляторы начинают нагонять холодный воздух внутрь оболочек, а те приобретать привычную глазу форму. Вскоре на сигнальном пункте появляется зеленый флаг — это значит, что можно начать горячее наполнение. Пилоты направляют огненные струи внутрь оболочек, воздух начинает прогреваться и шары набирают подъемную силу. Процесс продолжается до тех пор, пока оболочка не примет вертикальное положение. Марина зовет меня срочно загружаться в корзину — скоро старт.
В корзине из ивового прута
От меня как от члена экипажа требуются только две вещи: придерживать ноутбук с навигационной системой во время старта и не выпрыгивать из корзины после посадки, не дождавшись команды. В противном случае монгольфьер резко взмоет вверх. Спустя несколько минут под рев горелок шар плавно отрывается от земли и начинает набирать высоту. Стартовая площадка заметно уменьшается в размере, постепенно перед глазами открывается панорама в 360 градусов. Движение шара не чувствуется совсем — нет вибрации, как на самолете, а ветер никак не обнаруживает себя, ведь мы движемся вместе с ним. Такое ощущение, что аристократично стоишь на летающем балконе, удобно облокотившись о парапет. Чудесная молодая женщина за спиной шипит горелками. Не хватает только сигары и бокала виски.
Заходим на цель
Мы приближаемся к мишени в виде белого креста, наша миссия — сбросить вниз маркер и попасть в крест. Трудность состоит в том, что воздухоплаватель не имеет возможности непосредственно влиять на направление движения. Он может лишь активно изменять высоту полета, нагревая или давая воздуху в оболочке остынуть. Кстати, для быстрого снижения оболочка оборудована парашютным клапаном, через который при необходимости можно выпустить часть воздуха. Мастерство пилота состоит в понимании природы и характера движения воздушных масс на разных высотах и при разном рельефе. Но все же, скажем, если ветер дует на юг на всех доступных высотах, то на север шар, увы, двигаться не сможет. Лавировать, как парусник, монгольфьер не умеет. Проходим над целью, Марина свешивает маркер из корзины, просит меня посмотреть, нормально ли он расправился, и разжимает пальцы. Красная полоска ткани с грузом на конце устремляется вниз. Попали не очень близко, но Марина не расстраивается, за этот год она уже набрала достаточно рейтинга, и победа в этом соревновании для нее не критична, просто хочется полетать. По мере приближения к Дмитрову нам начинают попадаться населенные пункты. Субботний вечер в самом разгаре, и люди внизу заняты традиционными для России занятиями — шашлыками и выпивкой. Многие машут руками — спускайтесь, посидим, выпьем и закусим. Марина говорит, что технически это вполне возможно. Спуститься, разумеется. Посидеть и выпить я и сам сумею. При пересечении канала имени Москвы нас, находящихся и так на небольшой высоте, резко подсасывает вниз нисходящим потоком. Марина мгновенно реагирует открытием горелки, замечаю у нее легкую дрожь в пальцах и понимаю, что только что избежал купания в канале. Как только мы покидаем пределы города, Марина звонит группе сопровождения и произносит только одно слово: Бирлово. Это название деревни, где она планирует посадить воздушный шар. Посадка проходит мягко, с едва заметным толчком корзина касается земли. Вскоре нас встречает группа поддержки, ребята доводят аппарат до дороги и собирают оболочку.
Ографление
Меня ждет сюрприз — обязательный обряд посвящения в воздухоплаватели. В основе его лежит красивая легенда о Людовике XVI. Марина рассказывает, что король был настолько восхищен полетом воздушного шара, что обратился к аэронавтам: «Господа, все земли, которые вы видите с шара, ваши!» Тут же Людовик постановил давать воздухоплавателям графский титул, так как только граф мог владеть такими земельными угодьями. Впоследствии он опомнился, вспомнил, что земли эти уже кому-то принадлежат, и нашел остроумный выход. Он добавил к титулу братьев одно слово, и они стали «графами воздухоплавания». По новой формулировке все земли должны принадлежать им только во время полета. Вот и мне предстояло стать графом воздухоплавания. Чтобы определиться с именем, мне предложено вслепую ткнуть в карту района нашего полета. Палец попал в деревню Васьково, и я стал графом Васьковым. Звучит не очень аристократично, но предъявлять претензии к собственному пальцу просто глупо.
Чтобы закрепить звание воздухоплавателя, необходимо отдать должное стихии огня, посредством которого нагревается воздух в шаре. Пока я удобно устроился, лежа на сложенной оболочке, воздухоплаватели сожгли несколько волос на моей голове. Впрочем, пожарной опасности не было никакой, т. к. меня тут же щедро полили шампанским, а, чтобы отметить удачное приземление, еще и посыпали землей.
Если неймется
Хотите шарик? Можно обратиться в один из сотен воздухоплавательных клубов России. Программы разнообразны: от стандартного часового до свадебного романтического полета. Для экстремалов и любителей отморозить уши существует подъем на высоту свыше 8000 м с использованием кислородных масок. Для серьезных существуют курсы пилотов. Полный курс обучения «на права» обойдется примерно в 150 тысяч рублей. А с сертификатом в кармане можно подумать и о покупке своего теплового аэростата. Новый классический аппарат отечественного производства стоит как автомобиль — 600-800 тыс. руб., в зависимости от объема оболочки и вместимости корзины, а импортный аналог — тоже как автомобиль, но раза в полтора дороже.
