В наши дни, когда экологическая обстановка во всем мире, и в нашей стране в частности продолжает ухудшаться, советы по добыче даров природы могут показаться нежелательными. Ведь и так наше воздействие на природу растет, зачем же его еще увеличивать?
В самом деле, время, когда ущерб от непредусмотрительного хозяйствования мог минимизироваться благодаря естественным природным механизмам, уже давно ушло в прошлое. Поэтому при осуществлении сколько-нибудь значительного хозяйственного воздействия нужно знать, какими будут его экологические последствия. С этой точки зрения собирательство — один из древнейших и наиболее щадящих способов взаимодействия человека с природой, к которому приспособились животные и растения. Огромная потенциальная продуктивность растений, обильные урожаи семян, быстро разрастающиеся корневища позволяют легко восполнить даже значительную убыль. Сложнее дело обстоит с животными, которые обладают меньшими воспроизводственными способностями и нередко оказываются полностью истребленными. Не случайно в наши дни имеется гораздо больше ограничений по добыче рыбы и дичи, чем грибов, ягод, растений.
Таким образом, значительная часть семян, ягод, грибов может использоваться нами без существенного снижения возможностей их воспроизводства, причем урожай можно увеличить, если взять на себя заботу об эксплуатируемых видах. Так что же из себя представляют правила использования даров природы?
Рыба в воде, дичь в угодьях, грибы и ягоды — это действительно всеобщее достояние. Следует ли из этого, что оно может использоваться каждым желающим по своему усмотрению, как Бог на душу положит? Разумеется, нет»
Не только люди, но и наши далекие четвероногие предки охраняли свои кормовые участки, не допуская на них других животных-конкурентов. Все звери и птицы жили и живут на своих участках, подобно тому как люди — в границах своей страны, своего землевладения. Конечно, наряду с этим существуют территории общего пользования, например, Антарктида или Мировой океан. Но и в нем нельзя ловить рыбу или добывать другие дары моря по принципу вседозволенности. Чем больше становится людей и меньше этих даров, тем больше и больше появляется международных соглашений, регулирующих порядок использования такого всеобщего достояния.
На территории нашей страны документально закрепленные правила добычи диких животных, бортного промысла появились при Владимире Мономахе. Как свидетельствует дошедшая до нас Нестерова летопись, охота в чужих угодьях в Киевской Руси считалась нарушением исконных прав владельца этих угодий. Однако сами владельцы долгое время осуществляли охоту по своему усмотрению. Лишь в конце прошлого столетия появились первые да и то не очень строгие ограничения. Например, в России правилами, принятыми в 1882 г., любая охота на пернатую дичь запрещалась лишь с 1 по 29 июля. Ни о каких нормах отстрела не только тогда, но и много позже, не было и речи. В последнее тридцатилетие число ограничений лавинообразно нарастало. В ряде областей и республик нашей страны дело дошло до разрешения охоты (в течение все более сокращающегося охотничьего сезона) только с вечерней зари (18 ч) в субботу до середины воскресенья. Во все остальные дни этого сезона охота оставалась закрытой. В настоящее время в РСФСР утверждены новые типовые правила охоты (от 4.01.1988 г.), согласно которым ограничения несколько ослаблены.
Помимо быстро меняющихся правил есть и некоторые незыблемые. К таким правилам относится запрет сбора птичьих яиц и разорение гнезд, добыча самок с детенышами, за исключением тех случаев, когда тот или иной вид признается вредным на данной территории. Контроль за соблюдением некоторых правил сложен, ведь разорить гнездо может любой человек, для этого не нужно специального снаряжения.
При рыбной ловле скорее всего навечно запрещено применение взрывчатки, химикатов, изгоняющих рыб из водоема или отравляющих их. Кроме подобных нарушений и на водоеме, и в лесу зачастую допускаются действия во вред природе, во имя сиюминутной личной выгоды, удобства.
Кроме официальных, узаконенных ограничений всегда существовали нравственные критерии, основанные на гуманном отношении к природе и здравом смысле. В Сибири выход на заготовку кедровых орехов всегда начинался всем селом в определенные сроки, в заранее обусловленный, традиционный день облавливались зимовальные осетровые ямы, на семейные ягодники не заходили чужаки. На всеобщем клюквенном болоте или брусничнике сбор до срока тоже не велся.
В наши дни органами местной власти принимаются решения о начале сбора тех или иных ягод, заготовки кедровых орехов. На дорогах, ведущих на ягодники, устанавливается дежурство лесников, работников милиции. Заблаговременно приехавшие на своих машинах сборщики ждут дня начала сбора для того, чтобы в числе первых устремиться на нетронутые участки. В областях, где таких ограничений нет, практикуется сбор не то что брусники-белобочки, но и вообще зеленых ягод, которые «доходят» на чердаке, в квартире.
Конечно, осуществить эффективный контроль за соблюдением сроков сбора и заготовок на огромной площади наших лесов невозможно. Мы в меру нашей совестливости собираем зрелую или полузрелую ягоду, выковыриваем из подстилки, соскабливаем с пней грибы-маломерки, срываем еще не «сходящую» с дерева шишку…
Сбор, заготовка подчас бывают и хищнические. Не только авторы этой книги, но, вероятно, почти все бывающие в тайге люди видели кедры с обломанными ветвями и вообще срубленные деревья. Не только с кустов облепихи, но даже черной смородины ломают ветви некоторые незадачливые сборщики. Начиная с невинных мелочей — букетика с ягодами земляники — и кончая сваленным во имя одного-двух мешков шишек вековым кедром мы, кто по мелочам, кто по-крупному, хищничаем в наших лесах.
К другим формам хищничества можно отнести использование тяжелого транспорта для того, чтобы добраться до нетронутых уголков; некоторые бульдозеристы, трелевщики древесины используют технику для отряхивания шишек с кедров, нанося глубоко проникающие в древесину удары с помощью трактора. К нарушениям и правил, и этики относятся оставленный непотушенным костер, гора консервных банок, бутылок и т.п.
Словом, после нашего пребывания в лесу должно оставаться как можно меньше следов.
Надо сказать, что упрека заслуживают не только многие добытчики, но и те, кто должен следить за соблюдением существующих правил, те, кто эти правила создает. Все охотники и рыбаки знают, что существует общество OOP (охотников и рыболовов). Это общество, по замыслу, должно улучшать положение дел в охотничьем хозяйстве, способствовать развитию охоты, обеспечивать охотников местами ночевки, лодками и т.д. Чтобы все это можно было сделать, с охотников взимается плата за охоту в таких благоустроенных хозяйствах (в форме продажи путевок).
На практике же сплошь и рядом лучшие угодья или просто территория целого административного района объявляется таким хозяйством, в котором якобы что-то сделано для охотников. На деле же ничего, кроме закрепления угодий за обществом и продажи путевок не делается, то есть используя монопольное право на владение (аренду) угодьями, OOP взимает в свою пользу с охотников дополнительный налог; основным же налогом на охоту является уплата госпошлины. Такие беззастенчивые поборы не могут не вызвать протеста, между охотниками и егерьской службой возникает не сотрудничество, а антагонизм. Охота без путевок, формально являющаяся браконьерством, перестает осуждаться рядовыми охотниками. То, что должно было сделать охотников хозяевами угодий, развить в них чувство ответственности за положение дел, нередко приводит к обратному результату.
Не лучше обстоят дела и при заготовке кедровых орехов. Так, начало сезона их сбора в Красноярском крае было установлено на 5 сентября, хотя к этому сроку нередко опадает значительная часть шишек, которые созревают дней на десять раньше. Элементарный здравый смысл говорит о том, что эти сроки должны устанавливаться самими хозяйствами, подобно тому как колхозы и совхозы, а не работники райкомов должны решать, когда убирать урожай.
В популярной книге не могут, да и не должны рассматриваться все существующие правила сбора растительной продукции, грибов, осуществления рыбной ловли или охоты. Эти правила периодически меняются, что вполне оправданно. Их нужно знать и выполнять, даже если они и кажутся несправедливыми. Борьба с несправедливостью должна вестись законным путем — через прессу, путем обращения в научные организации депутатского запроса, требований гласности при обсуждении проектов новых правил.
Сложной и этической, и правовой проблемой является отношение к тем, кто ведет себя не лучшим образом. Речь здесь идет не о грубых нарушениях, когда нужно звать на помощь, задерживать отравителя рыбы или порубщика кедра, виновника пожара. Может иметь место и такое поведение, как сбор явно незрелых ягод, соскабливание грибов-крошек и т.п. Тут советовать что-либо трудно. Собираясь сделать замечание, нужно предвидеть реакцию на него, уметь для такого замечания выбрать подходящую форму. В одних случаях укоризненный взгляд может быть более действен, чем гневная тирада, в другом — слова будут отскакивать, как от стенки горох. В каждом конкретном случае нужно проявить и такт, и мужество, и находчивость, главное — не быть безразличным. Проходить мимо явных безобразий, не замечать их нельзя.
В заключение нужно упомянуть еще один этический аспект. Сейчас все чаще возникает вопрос о нравственной допустимости лишения жизни других существ. Что можно сказать по этому поводу? Если следовать максималистским точкам зрения, то не нужно убивать комаров, мошек, паутов, клещей и т.п. Подобное требование выглядит как абсурдное. С Другой стороны, должен вызывать осуждение любой причиняемый «просто так» ущерб, будь то умышленно раздавленный жук, воткнутая в муравейник палка, сломанная ветка. И дело здесь не в том, что природа не сможет залечить такую почти незаметную царапину. Подобное поведение — по сути, проявление варварства, недостойное человека.
