Открытие летне-осенней охоты в этом году получилось достаточно успешным. Из двух дней охоты мы с другом Павлом отстрелялись по водоплавающей птице строго по норме выданного нам разрешения на добычу птицы.
Самым запоминающимся моментом нашего короткого двухдневного отдыха была встреча с необычным зверьком. Успеха мы достигли как в первый день, так и во второй, исключительно на утренней зорьке. На вечернем перелете нам немного не хватило опыта стрельбы влет, особенно в условиях надвигающихся сумерек. Но, несмотря на эти неудачи, вечером нам было чем заняться.
Придя на место разбивки нашего лагеря, мы приступили к подготовке долгожданного ужина. Уложив необходимые вещи в палатку, наскоро перекусив, разожгли костер. Подготовив все необходимые ингредиенты для приготовления известного блюда шулюм, начали поварить. Потрескивание сухих веток и бурлящая вода в казанке придавала нашему организму заряд необычной природной энергии. Только едкий дым, попадавший нам в глаза, заставлял непроизвольно зажмуриваться и перебегать в противоположную сторону.
Час с небольшим, и праздничный вечерний ужин на траве был готов. Незаметно для нас небо затянуло темным занавесом ночи. Стоявшие в машинах контейнеры-холодильники исправно выполняли свою функцию. Добытые утренние утки и крепкие мужские напитки в них сохранялись достаточно охлажденными. Охотничьи рассказы то с моей стороны, то из уст друга затягивали наш отдых все дальше и дальше.
Вдруг громкое шуршание мусорных мешков, стоявших неподалеку от костра, прервало нашу беседу в один миг. Мурашки пробежали по коже, волосы встали дыбом. Хитрые и блестящие от отражения костра глазки выглянули из-за мусорных мешков и снова исчезли. В темноте было трудно разобрать, что за зверь пришел к нам в гости и с какими намерениями. Шуршание и лазание внутри мешков продолжалось.
— Бешеная лисица, — сказал Павел и осторожно направился к машине.
— Я тоже так думаю, — ответил я, и на этом наши рассуждения закончились.
И тут мы увидели зверя с темной «маской» на глазах и полосатым хвостом. Как в выездном цирке шапито, енот, с чашкой из-под лапши «Роллтон», вальяжно вышел на середину небольшой поляны и, поглядывая на нас, приступил к трапезе. Мы завороженно наблюдали за всем происходящим. А зверь, не обращая никакого внимания на людей, как хозяин спокойно поглощал остатки пищи со всеми особенностями его поведения.
Вел себя наш гость очень уверенно. Мы с Павлом поняли, что, скорее всего, наши вещи не первые, в которых енот проверял провизию на пути к насыщению и нагуливанию жира для приближающейся зимы. А я еще когда-то читал, что еноты довольно неуклюжие. Он так ловко нес посудину, как заправский официант. Только успел я взять в руки фотокамеру, как этот артист, наевшись остатков нашей пищи, стал мне позировать. Дистанцию зверек все же соблюдал, не давая приблизиться ближе пяти метров, рыча и показывая мне свои острые зубы. Рычание было довольно серьезным, охладило мое желание снять крупным планом. Ослепляющая вспышка фотокамеры после нескольких кадров заставила нежданного гостя удалиться.
Кто бы мог поверить в этот рассказ, если бы под рукой у нас не оказался фотоаппарат…
После такой встречи с диким зверьком мы с Павлом просидели до самого утра, эмоционально вспоминая происходящее и философствуя о величии природы. Как сказал Люк де Вовенарг: «Даже наималейшее наслаждение, даруемое нам природой, это тайна, непостижимая уму».
Шорох в мешках снова заставил нас насторожиться. Но на этот раз… мышка.
Алексей Дзюбчук12 сентября 2015 в 00:00
