Сезон завершен. Постскриптум

Весеннюю охоту открыли в Московской, Владимирской, Ивановской, Ярославской, Тверской и ряде других соседних областях через неделю после Пасхи — 18–27 апреля. Срок оказался идеальным, однако погода и сама весна внесли свои коррективы. Почти весь период охоты было холодно, дул резкий северный ветер, нередко шел снег-крупа, и только в последние два дня потеплело.

Тяга

Вальдшнеп, словно предчувствуя непогоду, не торопился с прилетом. На это указывали и данные по спутниковому слежению за миграцией вальдшнепов, помеченных передатчиками на английских и французских зимовках. Вот уже и начало апреля, а вальдшнеп остановился на границе с Россией. И хотя отдельных лесных куликов охотники поднимали уже в двадцатых числах марта, тяга началась в свои средние многолетние сроки. Почти ежедневные вылазки в вечерний лес во Владимирской области показали, что первая тяга отмечена на Благовещение, 7 апреля. В это же время видели первых вальдшнепов в Тверской, Ярославской и Ивановской областях. В Тульской области тяга началась в самом начале апреля. Хорошо выраженного, как в некоторые прежние годы, весеннего пролета не было. В период с 7 по 21 апреля как на утренних, так и на вечерних тягах в разных точках наблюдений отмечали всего от одного до 7 вальдшнепов. Все же это был пролет, так как направление полета их было в основном северо-восточное. В других регионах Средней полосы России ситуация была аналогичной.

Лишь 10 апреля хорошие тяги (8-9 тянущих самцов) отмечали в Ярославской и Тверской областях. В этот же день, 10 апреля, были сообщения о появлении вальдшнепов в лесопарках и черте Москвы, что свидетельствовало о пролете через столицу. В дальнейшем в местах наблюдений число вальдшнепов на тяге не увеличилось (обычно 3-4 за зарю) и лишь 22 и 23 апреля во всех исследованных точках наблюдали от 7 до 10 вальдшнепов. В конце апреля (27–29 апреля) наблюдали парных вальдшнепов, летящих самцов с самками, одиночно тянущие самцы быстро садились на землю. Это свидетельствовало о начале гнездования. Первая полная кладка была обнаружена охотником в Рязанской области 27 апреля. Вечер закрытия охоты (27 апреля) выдался теплым, влажным. После дождя парило — то, что нужно для тяги! Но ее не было… Зато несколько раз молча пролетела тройка вальдшнепов. Птицы порхали и делали пируэты вполдерева, вначале я даже принял их за чирков. Потом понял — самец летит за самкой, а в двух метрах поодаль, тоже молча, ее преследует другой вальдшнеп. Очевидно, тоже самец. Когда тройка в очередной раз начала кружиться вокруг меня на поляне, я выстрели из моего «Бекасера» по последнему. Позже вскрытие показало, что это взрослый самец, однако он отличался тем, что имел довольно небольшие семенники, но весил 370 граммов и был очень жирным, что редкость для весеннего вальдшнепа. Впрочем, по сообщению охотника И.Е Шахова, в начале сезона в Ярославской области и им был добыт крупный и жирный самец. Возможно, это объясняется неторопливым весенним пролетом и достаточной кормовой базой в рано очистившемся от снега лесу.

С подсадной

Полное отсутствие половодья, сухие пойменные луга, на которых в озерах воды было даже меньше, чем осенью, свели на нет охоту с подсадной. По высохшей пойме утиного пролета просто не было. У нас во Владимирской области массовый пролет кряквы по реке Клязьме прошел 27–29 марта, то есть за три недели до открытия охоты. Отмечались сотенные стаи, но уже в начале апреля пролет завершился. Да и что толку, если предположить невероятное, и охоту открыли бы в это время на пару дней — в условиях нынешней весны она была бы почти невозможной. Утки летали строго над Клязьмой, на быстром течении сложно высадить подсадную и подобрать битого селезня. В это время все озера были еще подо льдом.

Другие виды уток появились в свои обычные сроки: в конце марта — гоголи, 4 апреля свиязи, в начале второй декады апреля чирки-свистунки и двумя днями позже чирки-трескунки. Широконоски пожаловали лишь 23 апреля. Пролетные гусиные стаи были отмечены с 6 апреля и весь период охоты наблюдались ежедневно, но в местах моих наблюдений практически не делали остановок.
Охоту с подсадной пришлось сместить из поймы на речки — притоки Клязьмы. Там есть болотца, мелиоративные канавы, поросшие ольшаником и ивняком. Однако почти весь период охоты селезни держались в парах с утками. Те еще не сели на гнезда, очевидно, предчувствуя похолодание. Поэтому классического разлета селезней на зорях почти не было. А тут еще самотопщики-засадчики, которых трудно назвать охотниками. Ходят по канавам, берегам болот, стреляют влет без разбору — самец или самка. Применяют хитрую тактику: два охотника заходят вперед и затаиваются, а два других прочесывают берега и поднимают уток в воздух. Пальба, как на открытии осенней охоты. Сбитых над болотом уток взять нереально — просто не достать. И где охотинспекция, где эти мифические три госохотиинспектора на район? Ведь такое продолжалось почти каждую зарю. Есть и такие, кто, высаживая подсадную, даже не удосуживался соорудить подобие укрытия. Стояли по два-три стрелка и долбили влет!
Сами понимаете, как можно получить положительные эмоции здесь же на охоте с подсадной, когда у тебя по всем правилам поставлен малозаметный шалаш, сливающийся с окружающим фоном, высажена вызаренная заранее подсадная, выставлены чучела. И все это в двухстах метрах от браконьеров, пусть и с путевками и разрешениями. Отвратительно! Очень многие дельные охотники, насмотревшись на этот беспредел, говорили — ничего не поделаешь, весеннюю охоту надо закрывать. Хотя это все равно что, насмотревшись на дорожные аварии по вине пьяных водителей, запретить вообще всем пользоваться автотранспортом. Или, не имея возможности укротить футбольных фанатов на стадионах, запретить чемпионат по футболу.

Нет, нужно ужесточить наказания за охоту без подсадной и скрадка, за стрельбу влет, хождение с ружьем в водно-болотных угодьях. Охотинспектора не должны уподобляться железнодорожным ревизорам, проверяющим билеты. Помню, отец рассказывал, как в 60-е годы общественных инспекторов охотники называли «контролерами». Но тогда они не просто проверяли билеты и путевки, они жестко пресекали нахождение охотника в угодьях без подсадной, а также составляли протоколы за стрельбу влет. Сейчас же, заплатил за разрешение, иди, охоться. При беседе с весенними «палилами», как правило, слышишь в ответ — «Я такие деньги заплатил, а потому стреляю во что захочу». А причем тут деньги и Правила охоты, которые никто не отменял?

Полностью поддерживаю нашего автора, уважаемого Б.П. Емельянова («РОГ» № 18–19), констатировавшего, что такой беспредел начался после повсеместного разрешения гусиной охоты в конце 80-х годов. Именно гусиную охоту, по моему мнению, надо резко ограничивать, а в большинстве угодий просто запретить. А любителям побродить весной с ружьем по речкам и болотам и пострелять с подъема и влет нужно поставить заслон. Это сделать просто: наблюдения на зорях, рейды, оперативные проверки с использованием засады и подкарауливания браконьеров в местах их вакханалии — вот далеко не полная панацея. И штраф — достаточно большой. Не будет лишним и предупреждение с отметкой в охотбилете, а после рецидива — лишение права на весеннюю охоту сроком до 3 лет. Нужны серьезные изменения в охотничьем законодательстве.