Андрея Архангельского я знаю давно, с середины 2000-х годов. Чудак и отшельник, живущий уединенной жизнью на тихоокеанском побережье в трех десятках километровот поселка под названием Южно-Курильск.
Двадцать с лишним лет назад он впервые попал на Южно-Курильские острова, какое-то время жил на Шикотане, затем перебрался на остров Кунашир. В самую глушь. Несколько раз предпринимал попытки уехать на материк. Последняя, в конце 2000-х годов, закончилась тем же, что и все предыдущие: почти год прожил-проработал в заповеднике на Русском Севере, а затем вернулся на свою тихоокеанскую Филатовку. Жизнь речного инспектора была, казалось бы, ничем не примечательна, если бы не увлечение лошадьми.
В 80-е годы на острове ходило три табуна лошадей по 30 голов в каждом. Огромные табуны паслись на соседнем Шикотане, были они и на северном Итурупе. В местных совхозах и у пограничников иных транспортных средств в послевоенные годы попросту и не было. Как не было на островах и дорог — ни асфальтовых, ни бетонных.
Японцы лошадей на Курилах использовали тоже повсеместно. Со временем уезжали люди; войска и пограничников выводили с отдаленных застав. А лошадей оставляли на произвол судьбы. Последний тятинский табун (по одноименному названию реки Тятенки на севере Кунашира), состоявший из одичавших брошенных лошадей в 90 голов, за короткий срок в конце прошлого века расстреляли, высаживаясь с пароходов, из автоматов и ружей, били прицельно из зависавших над лошадьми вертолетов. До Филатовского кордона тогда доходили только слухи.
ОСТРЫЙ КУРИЛЬСКИЙ ВОПРОС.Большая Курильская гряда, насчитывающая более 30 островов, простирается от п-ва Камчатка до о. Хоккайдо (Япония) на 1200 км. В Южно-Курильский район Сахалинской области входят остров Кунашир и острова Малой Курильской гряды (самый крупный — Шикотан). Природа Курил уникальна: на небольшой площади сконцентрировано огромное количество вулканов, горячих минеральных источников, водопадов, озер и рек. Поражает многообразие видов животных и растений. В зоне Курильских островов разведаны огромные запасы руд цветных металлов, природного газа, нефти, ртути. Только одного золота 2000 тонн. А вулкан Кудрявый ежегодно выбрасывает более 20 тонн редчайшего металла рения, используемого в космическом и военно-промышленном комплексе. Понятно, почему Россия и Япония на протяжении многих десятилетий никак не могут найти взаимопонимания в вопросе принадлежности Южных Курил.
Сюда, на отдаленный Филатовский кордон, к инспектору Андрею Архангельскому первую кобылу привели с полуострова Ловцова (на севере Кунашира). Дальше, что называется, лошадей собирали с миру по нитке. Подковы подбирали по пограничным заставам: в свое время практически в каждой гражданской или военной организации, удаленной от населенных пунктов, были свои лошади. Сегодня подковы валяются на Филатовке невостребованным металлоломом. Андрей говорит: «Сейчас я не кую. Подковы требуются рабочим лошадям. А если с детства тебя приучили ходить босиком, ты и будешь ходить босиком всю жизнь. Рог копытный затвердевает, но за ним надо следить, поскольку у лошади главное — состояние ног».
ИНСПЕКТОРАРХАНГЕЛЬСКИЙ
Андрей никогда не был городским жителем — родился и вырос в подмосковной Балашихе. Большие и малые города, как признается сам, на дух не переносит. В ближайшем от кордона Южно-Курильске ему тоже делать нечего. От службы в армии в 1974–1976 годах в ВДВ осталась устойчивая привычка дважды в день заниматься ОФП на территории своего кордона, утром и вечером. Андрей признался, что за свои 50 лет он пробовал заниматься всеми видами единоборств. «В этом я фанат», — заметил Андрей.
После армии работал лесником и егерем. На Кунашире оказался в конце 80-х. Табунное содержание, по его признанию, здесь, на Курилах, — единственный способ содержать лошадей и зимой и летом. Иначе просто нельзя: в конюшне тридцать голов на зиму не запрешь. Конюшня, по мнению Андрея, нужна только рабочим лошадям, а таких на кордоне было две. Каждый день Андрей ездил до реки Тятенки и обратно 50 километров, и лошади не успевали за сутки восстанавливаться. Сегодня на смену животным пришли японские мотовездеходы…
ЭХ, ДОРОГИ…В неделю раз, если дорога и погода позволяют, Андрей отправляется на мотовездеходе за продуктами в поселок. Это ровно 30 километров в одну сторону. Каждую весну в распутицу погода портится, и по побережью на мотоцикле ехать еще, а на снегоходе уже нельзя, и Андрей сидит и терпеливо ждет. Сам он говорит, что на Курилах дорог нет, и все зависит от состояния моря.
Раз в два года, как госслужащему, Архангельскому предоставляется бесплатный проезд на материк во время отпуска. Поездка несколько лет назад на родину потрясла Андрея: он приехал и не узнал свои места в Подмосковье. Лес, стоявший здесь испокон веков, был вырублен подчистую. «Деревья вырубались и раньше, но не так варварски, — утверждает Андрей. — Главное, что детям останется?»
После каждого такого отпуска он восстанавливается на своем кордоне почти две недели. И только потом снова ощущает себя человеком. До этого момента, как сам признается, живет, словно в тумане…
О ЛОШАДЯХ
Андрей говорит, что чувствует вину перед лошадьми, если приходит к ним без угощения. Сегодня мы искали табун около часа. Лошади мирно паслись на побережье Тихого океана ровно посередине между Винаем и Филатовкой. Андрей достает из кармана кусковой сахар, начинает посвистывать, и лошади одна за другой подтягиваются к нам. В Филатовском табуне три десятка взрослых лошадей и около десятка жеребят. Архангельский каждой весной, как правило, не досчитывается пяти голов. Впрочем, заметил он, бывают и спокойные зимы. За зиму лошади отвыкают от работы, и требуется время снова приучить их к труду. Чтобы лошадь работала, надо постоянно держать ее в руках.
Имя в филатовском табуне было только у одного коня — у вожака, на всех остальных фантазии не хватило. Звали его Лёхой. В табуне у него не было конкурентов. «Но какой бы он ни был боец, всегда приходит молодой жеребец и занимает его место. С опытом, конечно, тоже можно побеждать, но и молодые набираются опыта», — считает Архангельский. Он говорит, что помогал Лёхе побеждать соперников. Спрашиваю: «Как?» Ответ короткий: «Сдавал на мясо».
Своих лошадей Андрей продает, хотя сбыть конину на Кунашире совсем непросто. В 2010 году «ушел» и Лёха. И лошади стали безымянными.
Собственное состояние души Андрей выражает однозначно: «Жить без зарплаты не могу, а зарабатывать самостоятельно тоже не могу. Все эти природоохранные организации надоели, да и не нужны сегодня государству. Существуют они только для того, чтобы общественное мнение «не выступало», что природа не охраняется. И то не наше, а импортное».
О кристальной честности государственных инспекторов Андрей говорит, что «честный — значит неудобный». Таких, считает он, рано или поздно увольняют.
По радио прозвучал прогноз погоды: «На Дальнем Востоке по-прежнему сохраняется солнечная летняя погода». Андрей прокомментировал: «Например, у нас!» За окном стояли сумерки, весь день — туман и морось. К непогоде здесь быстро привыкаешь, и со временем кажется, что повсюду точно так же.
РУДНЫЙ
Мотались с Андреем на его вездеходе на рыбачий стан под названием Рудный. Дорога разбита, в горах сплошное молоко — туман. Видимость далека от идеальной. На перевале Михайловском — географическом пике нашего путешествия — туман плавно перешел в мелкий колючий дождь. Взбираешься на перевал, и, словно в самолете, начинает понемногу закладывать уши. На Рудном стоит бригада рыбаков. Рыбы, правда, нет, но появились медведи, ходят по округе и отдыхают вместе с собаками.
Дорога на Рудный с Тихоокеанского побережья появилась лишь благодаря работавшим здесь геологам и пришедшим им на смену старателям, несколько лет подряд искавшим золото. Времени в пути с одного побережья на другое, минуя перевал, около двух часов. У нас сумасшедшая влажность, на рыбацком стане — летнее пекло. Когда возвращались, снова попали в пелену тумана. Андрей: «Хорошо хоть жабры можно смочить. А то все кругом пересохло!» Здесь, на нашем побережье, дышится действительно легче. И я начинаю понимать Андрея и его совсем не морскую привязанность к океану.
В преданности лошадей Андрей сомневается. «Если рядом будет стоять табун, — говорит он, — любая лошадь променяет своего хозяина на коней».
На Филатовском кордоне стоит бензиновый генератор, Андрей включает его на два-три часа вечером и на один час утром. На кордоне вечная проблема с топливом. Найти его на отливе после шторма — большая удача (иногда на тихоокеанское побережье волной выбрасывает бочки с дизтопливом или бензином). Топливо на Кунашире официально не продают вообще: на острове нет ни одной заправочной станции. Его бочками заказывают и привозят из соседней Японии. При одинаковой цене японское, со слов Андрея, не в пример лучше российского из Южно-Сахалинска.
МЕДВЕЖИЙ УГОЛ
Здесь, на кордоне, по вечерам ощущение такое, будто находишься в настоящем медвежьем углу. Вышли с Андреем на крыльцо избы и несколько минут пытались определить, то ли двигатель мотоцикла ревет, то ли медведь. Не слышно птиц. Лес словно вымер. С океана доносится шум прибоя, но и он вносит смуту в душевный настрой. Спокоен только Андрей.
— Доброе утро! Японское время пять часов утра…
В семь мы встаем по электронному сигналу филатовского будильника. Недавно Андрею посчастливилось найти на отливе после шторма телевизор, замытый песком. Сколько он там пролежал, никому не известно. Но Андрей собрался привезти его на кордон, разобрать и почистить от песка. Надежды на то, что он заработает, конечно, мало. Но весь смысл, похоже, в самом процессе: получится — не получится?..
Три дня на побережье лил дождь. На кордон заходил медведь. Андрей: «Это наша с ним территория. Мы ее делим на двоих».
30 ЛЕТ ЗАПОВЕДНИКУ.Заповедник «Курильский» (общей площадью 65 365 га), образованный в 1984 году, расположен на о-ве Кунашир и островах Малой Курильской гряды. Здесь проходит один из основных мировых путей птичьих миграций. Некоторые остаются на зимовку: лебеди-кликуны, белоплечие орланы, гагары. В заповедной зоне много лесных птиц: глухарей, вальдшнепов, куропаток. На Итурупе и Кунашире обитают росомаха и лисы, соболь, заяц, белка, горностай, по склонам вулканических сопок бродят бурые медведи и изюбры. В прибрежных водах обитают нерпы, сивучи, каланы, касатки и киты, много промысловой рыбы, крабов и кальмаров. Кунашир — единственное место в России, где в диком виде растет экзотическая магнолия.
Концентрация медведей возле поселков на Кунашире огромная. Хотя, как правило, весной с таянием снегов начинается миграция диких зверей на север острова.
Из-за большой влажности здесь практически не бывает пожаров, поскольку развести даже простой костер весьма проблематично. Андрей говорит: «Тихоокеанское побережье здоровьем вообще не отличается». В таких условиях деревянный дом на Филатовском кордоне простоит еще несколько лет. Жить же на Курилах с каждым годом становится все сложнее. «Морально готовлю себя к тому, что рано или поздно я с острова все-таки уеду», — говорит Андрей. Спрашиваю: «Что будет с лошадьми?» — «Часть не выдержит снежной суровой зимы. Часть перебьют в первый же год. Содержание скотины в местных условиях очень дорого обходится».
ДОРОГА
Уезжаю. Архангельский подметает пол перед моим уходом: «Надо поддерживать в доме порядок. Или хотя бы его видимость». Выхожу на крыльцо. Сквозь листву прорываются яркие лучи солнца. «И у вас такое бывает?» — пытаюсь острить. Андрей: «Не надо судить по одному разу. Стабильности нет нигде. Даже в раю».
Прощаемся с Андреем на Винае.
Андрей Зима30 октября 2014 в 00:00
