Наиболее древние субфоссильные остатки бобровых костей на территории нынешней Латвийской ССР относятся к седьмому тысячелетию до нашей эры, когда бобр здесь уже достиг значительной численности. Начиная с третьего тысячелетия до нашей эры бобр здесь являлся важным охотничьим объектом, о чем свидетельствуют находки бобровых костей в археологических раскопках, где они нередко занимают первое место среди костей охотничьих животных, — в поселениях «Кауленкалнс» и «Звейниеки» соответственно 66,1 и 59,3%.
О том же говорят топонимические названия, содержащие в корне слова понятие «бобр» (свыше 70), и около 40 дайн, упоминающих бобра. Большое количество бобров на водоразделах имело существенное положительное влияние на водный режим крупных рек. Начиная с XVIII в. бобр постепенно терял свое экологическое и хозяйственное значение; в 1871 (или 1873) году в р. Рауза (Валкский район) был убит последний коренной бобр Латвии.









