Летом 2003 года я по окончании вуза и военной кафедры был призван в ряды вооруженных сил РФ сроком на 2 года в звании лейтенанта.
Я ничего не имею против двух лет офицерства, но 2 года без охоты и представить себе не мог, поэтому при первой же возможности, съездив на пару дней домой, привез к месту службы свое ружье модели ИЖ-54 и закрепился в гарнизонном коллективе военных охотников. Так как я родился и вырос в городе Северодвинске Архангельской области, львиная доля моих охот была проведена в его окрестностях и на юге Архангельской области, мне было интересно посмотреть новые для меня охотничьи угодья (служить я попал на Карельский перешеек – в Выборгский район Ленинградской области).
Каждые выходные, если меня не ставили в наряд, я исправно выхожу в лес или на озеро, коих на Карельском перешейке великое множество. В принципе, угодья Архангельской и Ленинградской областей во многом схожи, и по разнообразию пернатой охотничье-промысловой дичи не особо рознятся между собой. По крайней мере, вальдшнеп, рябчик, тетерев, глухарь и куропатка встречаются и там и там. С утками ситуация схожая, а это значит, что охота на новом месте не была для меня новой. Однако в один из выходов со мной произошел любопытный случай. На ноябрьские праздники, когда подряд вышло 3 выходных дня, я, как обычно, взял ружье и пошел через лес в направлении озера Зеленодольского. Хотя осень в тех краях была затяжная, к тому времени все водоплавающие птицы уже снялись с насиженных мест. Мой план был таков: прочесать лесной массив до озера, у водной глади передохнуть и к вечеру вернуться в гарнизон, в свое офицерское общежитие. В ту охоту я рассчитывал поднять тетеревов или куропаток, но Диана распорядилась по-иному – она подарила мне встречу с рябцом. Отдаленный характерный протяжный посвист, признаться, застал меня врасплох – уже с месяц я не слышал рябчиной песни. Я думал, что время их свиста, а соответственно и охоты уже прошло. Подумал, не спутал ли. Однако этот свист повторился, мое мнение укрепилось: неподалеку рябчик. Я не готовился специально к охоте на рябчика, однако манок у меня привязан к бечевке, с помощью которой я надеваю на шею компас. В патронташе нашлась пара патронов с дробью № 8, они тут же были посланы в патронники ружья. Я снял армейский вещмешок, положил рядом с упавшей елью и сел на него. С задней стороны меня прикрыл массивный ствол упавшего дерева, и теперь моя фигура уже не так нарушала привычный для птицы лесной пейзаж. Я взял в руку манок, поднес его ко рту и начал манить.
Продолжить чтение
