<p>Опять встречаем весну на Вологодчине. Эти поездки с целью натаски собак в последние годы стали практически регулярными. </p><img src="/wp-content/uploads/2016/5/nataska-pojntera-po-vesennemu-dupelju_2.jpg" style="float:left;" alt="Натаска пойнтера по весеннему дупелю" title="Натаска пойнтера по весеннему дупелю (пойнтер, дупель, собака, работа, птица)" width="300" height="178" class="main_photo">Фото автора <p><strong>С одной стороны, есть хорошая возможность поставить молодых собак по дупелю, тока которого здесь достаточно многочисленны, а с другой (что всегда полезно) – напомнить уже зрелым «профессионалам», что впереди их ждет очередной полевой сезон.</strong></p><p>Компания наша в собачьем плане довольно разношерстная, но ее основу составляют пойнтера. Это три молодых десятимесячных юниора, нуждающихся в постановке, и два «профессора» – моя Кэт и Дэзи Черкашина.</p><p><br />Устроились прекрасно: дом наш цел и невредим, крыша не течет, печка дымит, дров достаточно, теплые и мягкие собачки рядом – что еще нужно нашему брату? Впрочем, эти милые собачки – записные воры. По приезде мы несколько расслабились, а в результате утром со стола исчезли колбаса, грудинка и даже недоеденный кем-то кусок помидора. И вот попробуй проведи среди этой своры криминальное расследование – ведь глаза у всех преданные и невинные! Хорошо еще, что рюмки остались целы.</p><!—more—><p><br />Утром выхожу в поле – разлив рек большой. В лугах луж достаточно, под ногами чавкает – самое оно. По традиции иду проверять ближайший ток, он прямо в лугах за деревенскими огородами. По дороге собака сделала две работы – значит, птица должна быть, и Кэт в полном порядке после зимней «спячки». Выходим на территорию тока. Обычно здесь бывает 10, от силы 15 птиц, а сейчас их – о Боже! – штук 40–50, не меньше. Разлетаться не желают, а лишь перелетают небольшими стайками по 3–5 голов в каждой. Такие стайки стойку не держат, собака идет в одной сплошной потяжке – словом, птиц навалом, а толку никакого. Битый час ходил, разгоняя этот «курятник», пока собака с большим трудом не сделала две-три более или менее приличные работы.</p><p><br />На следующий день проверяем в ближайшей округе другие известные нам тока. Птицы везде полно, но там она сидит не так плотно, и собака все-таки может работать. При выходе в поле стараюсь основную массу птиц оставить юниорам, а сам с Кэт хожу по краю поля. Общеизвестно, что взрослой рабочей собаке достаточно за выход сделать две-три работы, а здесь птиц настолько много, что меньше 10–12 работ даже при самом коротком маршруте сделать не получается. <br />Не обошлось и без казусов. Однажды собака перепрыгнула через глубокую, политую водой канаву и встала в метрах в десяти прямо напротив меня. Мне канаву в коротких сапогах не перейти. Громким голосом пытаюсь послать собаку издалека – стоит, а дупель не думает взлетать. Хочу бросить какой-нибудь камень – так его здесь нет и в помине. Снова кричу – все то же, и продолжается эта история не менее 10–15 минут. Делать нечего, обегаю злосчастную канаву, а это метров 200 только в один конец и столько же обратно, по другой ее стороне. Подбегаю к собаке – стоит. Тут я со злости как рявкну: «Вперед!» – и дупель, наконец, взлетел. Или вот: прилег отдохнуть на солнышке, собака легла рядом, слегка даже задремал. Очнулся – собака в метре от меня стоит. Недоумеваю, но посылаю ее вперед, и невдалеке взлетает дупель. И откуда он тут взялся? Эх, нам бы дома такие проблемы, в Каданке или Марково! Но не будем о грустном!</p><p><br />Однажды в процессе работы собака сделала две сидячие стойки, чего с ней раньше никогда не было. Скажу прямо, в «натуре» эти стойки выглядят не очень эстетично, и я, в первый раз глядя на такую работу, подумал совсем о другом. И, наконец, на стойке собака временами оборачивалась на хозяина, что делал только один из моих предыдущих пойнтеров.</p><p><br />Наш второй «профессор» Дэзи порадовала своего хозяина, страдающего неким комплексом «вечного сомнения», целым рядом очень приличных работ. А когда она отработала двух дупелей метров этак за двадцать (правда, при очень хорошем, ровном встречном ветре), то заслужила от него даже несколько сухих и сдержанных похвал.</p><p><br />Кроме дупеля, работу собак разнообразило присутствие приличного количества гаршнепа. Итак, с профессорами» все ясно. Тепе
рь о юниорах.<br />Двое из них, черные кобель и сука (сладкая парочка), были нашего, «московского разлива», так сказать, а один – черно-пегий кобель – был привезен перед самой нашей поездкой из питомника Курска.</p><p><br />На следующий день после приезда я и Кэт, «сладкая парочка» и их ведущий поехали на отдаленный ток, чтобы для начала посмотреть, как молодежь будет реагировать на запахи набродов токующих птиц.</p><p><br />Пустили собак. Кэт заинтересовалась набродами большого кроншнепа, а молодые собаки, ни на секунду не задумываясь, присоединились к ней и с увлечением начали в них разбираться. Ура! Это уже кое-что. Не вдаваясь в подробности, отмечу, что обе собаки по дупелю встали на третий день. Были, правда, некоторые проблемы с послушанием и попытки погонок, но тут вступил в дело «замполит» (попросту – хворостина), и, как всегда в таких случаях, добродетель восторжествовала.</p><p><br />Теперь несколько слов о черно-пегом приобретении. Когда оно вошло в дом, я чуть за сердце не схватился. Можете себе представить – мешок костей, обтянутый шкурой, к которому приделана голова пойнтера?! Весь этот мешок опирался на четыре ноги, из которых задние имели довольно заметную рахитичную иксообразную коровину. Теперешний хозяин этой собаки взял ее из некоего питомника в Курске, где щенок был произведен на свет и выращивался практически до сего времени. Хозяин питомника раньше разводил алабаев, но, видимо, прельстившись конъюнктурой, стал переходить на пойнтеров. Ну что ж, у алабаев шерсть длиннее, под ней торчащие маклаки и ребра почти не заметны, да и спрос с него небольшой – сиди себе на цепи да и гавкай на прохожих.</p><p><br />Видимо, новоявленный поинтериный заводчик до сих пор не понимает, что работа у пойнтера и алабая разная. Ему, вероятно, невдомек, что развитие основных внутренних органов у собаки, от которых зависят ее дальнейшие рабочие качества, происходит до года и потом, если есть отставание, не компенсируется даже при самом высоком уровне кормления и воспитания. Недаром существует прописная истина: если хочешь получить хорошую собаку, не жалей для щенка ни сырого мяса, ни собственных ног. А тут что же? Щенок выращивался в вольере, иногда выпускался в тесный дворик, а уж чем и как его кормили – не знаю. В нашем доме он мгновенно съедал свою порцию корма, а потом еще долго грыз миску, надеясь на добавку. В поле он не только не проявлял никакого интереса к птице, но и мгновенно убегал от хозяина и не хотел подходить ни к собакам, ни к людям, ни к машине.</p><p><br />Думаю, заводчику не следовало давать 30 тысяч рублей за это сокровище – его попросту необходимо было познакомить (хотя бы в целях профилактики) с обществом защиты животных.</p><p><br />Дабы не заканчивать свое повествование на столь печальной ноте, внесу некое добавление забавного порядка. Волею судеб в нашей команде оказался дратхаар. Его хозяин, заядлый гусятник, использовал собаку на охоте в основном для полдачи битых гусей и поиска подранков. Однажды вечером несколько человек поехали на вальдшнепиную тягу, взяли с собой дратхаара. Во время тяги вальдшнеп налетел на хозяина собаки, но он промахнулся. Что же тут началось! Возмущению кобеля не было предела. Он долго лаял на весь лес, и, похоже, в его собачьем лексиконе преобладали явно не парламентские выражения. И так было после каждого промаха.</p><p><br />Ну вот и закончилась наша очередная вологодская весна. Прощайте, дупеля и задумчивые вальдшнепы, гусиные стаи, речные разливы и широкие луга! Впереди 500 км пути до дома, а там опять собачьи мероприятия – выставки, состязания, испытания… Глядишь – и до охоты недалеко.<br /> </p><p> <p>Виталий Шварц9 июня 2012 в 00:00</p>
Фото автора 
