Я медленно шел вдоль края протоки, стараясь не шуметь. Это удавалось плохо: двигаться было тяжело, даже на широких охотничьих лыжах я проваливался почти по колено.
Росомаха может обходить путики пушного охотника, «собирая» на нем приманку из самоловов или саму добычу промысловика.
Впереди была цель — высокая бровка берега, заросшая высокими кустами тальника. На этих кустах, словно неряшливая елочная гирлянда, сфотографированная в черно-белой гамме, сидели полтора десятка сорок, пара воронов и, как главное украшение, как звезда в центре этой самой гирлянды, на самой верхушке самого высокого куста, — орлан-белохвост.
На первый взгляд шансов подойти к такому во всех смыслах высокому собранию у меня не было.
Но мне и не нужно было подходить к нему совсем вплотную.
Как у всякого цивилизованного человека в этих местах, у меня было два прибора обнаружения и дальнего действия — бинокль и карабин с оптическим прицелом. Теоретически я уже мог попытаться пристрелить того же самого орлана-белохвоста, если бы он был мне необходим. Расстояние до него составляло около двухсот пятьдесяти-трехсот метров, а естественный разброс при неправильном определении расстояния расходится обычно по вертикали, так что…
