Жить надо у реки. Так, чтобы в любую минуту мог кинуть беглый взгляд, скользнуть по белой, искрящейся снежной поверхности и, мельком зацепившись краешком глаза за дальнюю темную неподвижную точку одинокого рыбака у противоположного берега, удовлетворенно хмыкнуть: «Еще не время…»
Еще не время, еще рано, хотя и март на календаре. Еще не начался первый весенний клев сороги, той, которая уже легко переваливает за триста граммов. Когда начнется? А вот когда одинокая фигура обретет спутников. На противоположном берегу всю зиму рыбачат ветераны. Тот, который сейчас дежурит — шестидесятидвухлетний бородатый дед. Я не раз угощал его сигареткой. Дед приходит на лед к обеду, высиживает до заката, изредка ловит несколько окуней. Но на следующий день приходит вновь. Дед караулит первый весенний ход крупной сороги. Той, которая за триста. Сегодня я увернулся от будничной обыденной опостылевшей городской суеты на минутку и выскочил на берег. Вдали у противоположного берега фигур было несколько. Ах ты ж елки! Жить надо у реки!