Александр Михайлович Кистень известен как эксперт по ножевому бою и сотрудник спецназа. Обычно он не дает интервью для СМИ и его тренировки доступны только сотрудникам спецназа, но для «Военного Обозрения» он сделал исключение.
Интервью с Александром Кистенем: «Физическая сила здесь не спасет»
— Скажите, пожалуйста, немного о вашей биографии. Где вы учились и служили?
— Я закончил Рязанское десантное училище, где обучался на факультете иностранных языков — это специализация для спецназа. В то время была всего два училища в СССР, где готовили спецназ — в Рязани и в Киеве. Я получил диплом референт-переводчика. После учебы я служил в Афганистане (1985-1987 гг.). В 1987 году меня перевели в бригаду спецназа в Марьиной горке (Беларусь). Позже я служил в белорусской Альфе в роли минера-подрывника и одновременно был инструктором по рукопашному бою. В то время там было меньше штатных сотрудников, чем в московской Альфе, так что я проверял навыки новых сотрудников, дерущихся с ними.
— Был ли Афганистан полигоном для спецназа?
— Да, через Афган аттестовывали все подразделения спецназа.
— Какие боевые искусства вам были известны?
— Я начал с классической борьбы, затем стал заниматься советским карате. У нас была полноценная тренировка, с полным контактом. Потом, когда запретили карате, мы приступили к рукопашному бою и даже создали собственную защитную экипировку. Позже мы стали изучать таэквондо. У нас не было определенного направления в рукопашном бою, мы просто бились в защите. У нас были мягкие пластины, связанные стропами, что создавало эффективную и надежную защиту.
— Почему вы выбрали ножевой бой в качестве своей специализации?
— В 1995 году я ушел из Альфы и стал вице-президентом Федерации русского боевого искусства. Однажды я поехал на семинар в США, где увидел английского инструктора из морской пехоты, который владел ножом очень хорошо. Хотя его техники были стандартными, для меня это было впечатляюще. В то время не было официальной программы по ножевому бою в наших военных спецназах. Были различные техники, которыми владели индивидуальные сотрудники, но ничего системного. Я решил, что нам нужна системная программа обучения ножевому бою. Через знакомых я узнал о филиппинской системе, именуемой «ближним боем». Оказалось, что филиппинцы являются главными специалистами в этом направлении. Сейчас даже южные корейцы активно изучают филиппинские техники. Я стал патриотом нашего искусства, но главное для меня — это эффективность.
— Чем вас заинтересовала филиппинская система?
— Через моих знакомых я узнал о мастере Брэме Фрэнке, который был учеником филиппинского инструктора. Филиппинцы имеют богатую традицию в ближнем бою и идут с этим уже с детства.
— Так почему ГРУ не имело своей программы по ножевому бою?
— В ГРУ были определенные комплексы, но они не являлись системой. В каждом подразделении были энтузиасты, которые владели определенными боевыми искусствами, такими как бокс или рукопашный бой. Но системного подхода не было.
— Был ли кто-то более опытный, кто мог бы обучать ножевому бою?
— Нет, никто не обладал таким знанием. Это было довольно странно, но такая ситуация продолжается до сих пор. Несмотря на то, что современные боевые действия требуют умения действовать в ближнем бою, у нас нет системной подготовки. Нет стратегии, никаких руководств. Нет даже государственной программы обучения. Это очень важно для спецназа и силовых структур, занимающихся борьбой с терроризмом. У нас много разных ведомств, которые должны тренироваться в ближнем бою, но каждое ведомство разрабатывает свои собственные методы и программы. Многие из них неэффективны и потому не могут полностью удовлетворить потребности нашей страны.
— А что заинтересовало вас в филиппинской системе?
— Меня впечатлил подход филиппинцев к ближнему бою. Они применяют различные оружия и имеют свои уникальные тактики и стратегии. Они учатся с детства и развивают такие навыки, что многие другие страны пытаются повторить. Я понял, что нам нужно внедрить их методики в наши программы обучения.
— Занимаетесь ли вы работой с другими оружиями, кроме ножа?
— В наших тренировках мы фокусируемся на ножевом бое, но также используем палки и другие предметы. Филиппинцы учатся работать с различными предметами, такими как палки, цепи и мечи, чтобы быть готовыми к любому сценарию. Мы также обучаемся работе с двумя ножами. Использование двух ножей требует хорошей координации и способности контролировать движения обоих рук одновременно.
— Рабочий навык с ножом — это лишь один из аспектов, которыми нужно владеть?
— Да, для работы с ножом нужны не только владение техниками, но и масса, сила и гибкость. У нас есть упражнения на развитие силы, скорости, реакции и гибкости. Они помогают развить необходимые навыки для эффективной работы с ножом. Правильное использование ножа требует отличной координации и способности контролировать движения обоих рук. Поэтому мы также тренируемся с двумя ножами, чтобы развить эти навыки.
— Что вы можете сказать о эффективности уколов и порезов?
— Оба вида атаки очень эффективны и должны применяться в сочетании. Уколы можно легко перевести в порезы и наоборот. В зависимости от ситуации, каждый вид атаки может быть эффективным. Важно понимать, что укол в неправильном месте может быть недостаточно эффективным, и наоборот. Поэтому необходимо обучаться и практиковать оба вида атаки.
— Многие люди считают, что уколы более эффективны, потому что они могут сквозь бронежилеты и другие защитные средства. Что вы об этом думаете?
— Да, уколы могут быть эффективны, но есть определенные факторы, которые нужно учитывать. Например, резы в определенные места могут ослабить противника, даже если он носит бронежилет. Если порезать бицепс или трицепс, это может ослабить руку противника. Атака на ногу может повредить мышцы или соединения и заставить противника упасть на колено. Важно знать анатомию человека и понимать, какие части тела уязвимы. Нож может быть мощным оружием, но его эффективность зависит от знаний человека, который им владеет.
— Есть мнение, что для успешного применения ножа нужно преодолеть «психологический порог».
— Это действительно важно, но не является единственным фактором. Нужно не только осознать свою готовность к применению насилия, но также иметь технические навыки и мастерство. Психологическая подготовка позволяет человеку преодолеть страх и стресс, связанные с применением насилия, но без навыков и знаний это может быть бесполезно.
— Как можно преодолеть «психологический порог»?
— Мы начинаем тренировку с безопасных ножей из металла и постепенно переходим к работе с реальными ножами. Этот подход помогает ученикам преодолеть страх перед ножом и привыкнуть к его использованию.
— Некоторые считают, что необходимо уметь противостоять трем видам оружия: палке, цепи и ножу.
— Может быть, в чем-то они правы. Каждое из этих оружий имеет свои уникальные характеристики и изыски. Важно быть гибким и понимать, как воевать против разных видов оружия. В зависимости от ситуации, может потребоваться различная тактика и стратегия.
— Спасибо за интервью!
(с) Михаил Диденко, 2016 год
