В 2008 году была принята «концепция снайперов«. С этого документа началось становление снайперского искусства в современной российской армии.
Как ни странно, о такой важной, секретной, крутой, модной… (продолжить самостоятельно) профессии ранее толком не вспоминали. СнайперА (именно снайпера) были, но по одному на батальон. По штату положено. О специальном обучении снайперов и тем более спец работе и речи не было. Так выкосили целый пласт знаний и практического боевого опыта с 1989 по 2008 годы. Эту брешь закрывали те немногие, кто получал «практику» в 1 и 2 чеченскую. Плюс бойцы спецподразделений, перешедшие на более спокойную работу в вооруженные силы. Как вы понимаете, концепцию 2008 года похоронили на полке.
Опомнились в 2011, написав новую. Без особых изменений. Стали собирать роты снайперов в сухопутных подразделениях от бригады и выше (в разведке оставались свои снайпера). Таким образом, на 3000 бойцов в бригаде было порядка 50 снайперов, включая офицеров.
Всё это было в момент моего прихода в войска специального назначения. Сказанное ниже — личный опыт. Информация о людях и подразделениях по понятным причинам изменена.
Подготовка снайперов
Ротой командовал боевой офицер — 2-я Чечня, Абхазия. У него орденов больше, чем у комбрига. Старшина-взводник такой же. Оба «практики» – и удача, и проклятье.
Согласно НФП наша подготовка должна была включать рукопашку, военное плавание, акробатику и многое-многое другое. По факту же, мы бегали, подтягивались, отжимались и ползали. Много ползали. Очень. Если бы существовало спортивное ползание, я был бы среди чемпионов мира. Погода не помеха. Спорт есть всегда. Ежедневно по 5-6 часов мы занимались. Мороз, жара, дождь — не важно, побежали. Чтоб ты понимал, десятку бегали, «чтобы проснуться». Прибежали, отжались и гуськом на этаж, учиться. А после — снова: бег, ползание, подтягивания.
Учились мы много. Основные элементы СВД, ВСС, ПСО, внутренняя баллистика, определение расстояния до объекта, тактика боя, маскировка… Даже шитье. Без шуток. Свои «комки» мы готовили сами. Полсотни тел на «взлетке» шьют себе одежку — особое зрелище. И опять учеба. Тысячная, MOA, mil-dot, особенности холодного выстрела, продольно-скользящий и булл-пап, траектория полета пули…
Ты знал, что СВД, выпускающийся в 70-80 гг., менее точный из-за измененной нарезки каналов ствола? Зато стало возможно стрелять бронебойно-зажигательными пулями. Бронебойно-зажигательными, Карл! Из снайперской винтовки!
Выучив азы, мы получили доступ к сокровищнице — винтовке. Мне досталась девственница 82-го года выпуска. Я замучился ее чистить. Наконец, мы стали «ваапще снайпирми». Грозными воинами с идеальной точностью. Так мне казалось. Первые стрельбы показали другое. Процент попадания на 100 метрах был близок к категории «случайность», количество отбитых плеч и разбитых бровей – не сосчитать. Ощущение, что мы не стреляли, а дрались.
С тех пор стреляли часто. Неприлично часто. Более полутора суток чистого времени, проведенного на стрельбище, в неделю. Это без учета работы на СКАТе, шлифованию изготовки, прицеливанию и пострелушкам с УСМ.
Фантазия командира ограничивалась техническими возможностями полигона, поэтому стреляли ото всюду: из зданий, в здания, с крыш, окопов, укрытий, секретов, с прикрытием и без, с бруствера, с деревьев, из подвалов. Работали на дистанциях до 800 метров относительно свободно. Подкрышки, и корректировали артиллерию. Погода и время суток в расчет не принимались, так как есть не только ПСО, но и ПН.
Работали изо всего, не ограничиваясь СВД: вся линейка АК, стоявшая на вооружении; РПГ-7, ВАЛ, ВСС, АСВК, ПБ. Не довелось поиграть с АГС-17 и манлихером. Их привезли через пару дней после моего увольнения.
Иногда составляли ориентировки или отчеты о ликвидации мышей, имевших наглость посетить расположение. Эти документы имели вольные дополнения и описание сражений не на жизнь, а на смерть доблестной снайперской пары дневальных против превосходящих сил мышей с пуэрториканским акцентом. Естественно, побеждал наряд, израсходовав при этом весь БК и один тапок. Надо же как-то развлекаться.
Рассказывая о нашем обучении, нельзя не затронуть пребывания в «полях». Учились выживанию, засадам, ночевкам в лесу с и без укрытия, организации схронов и секретов, рытью окопов, поиску еды, воды, передвижению по лесу и полю, снова ползали, учились брать «языка», снимать часовых, вести наблюдение, разработали кодовую систему связи в подразделении (которую все помнят до сих пор), работали на связи и установке растяжек и сигналок, обнаружению стоянок, ДОТов, засад, схронов.
Мы были единственные, кто, уехав «в поля», потом еще уходил жить в лес. Даже наши братья по оружию — разведчики — оставались жить в палатках. Так же они были сильно удивлены, когда вся наша банда впервые отдала им свой и без того не богатый паек. Вводная была проста и жестока: «Бойцы, отправленные в лагерь за провиантом, еду потеряли. Выживаем».
Нас делали злыми. Дерзости и удали молодецкой хватало и без того. Чтобы питаться не только травой, учились мародерить. Помимо трофейных котелков, фляг, ремней, кепок и мпл, однажды разжились «дополнительными» ТВНами и дизельным генератором, честно отработанным у связистов. Но основной целью нападения естественно была кухня. Буквально на второй ходке команда жестко и очень доходчиво осекла сами наши начальники. После чего вернули паек. Тогда это казалось круто: по колено в грязи, по уши в дерьме. Сейчас вспоминаю с улыбкой.
Все, что мы изучали, сложно было впихнуть во время, отведенное на изучение программы снайперов, поэтому мозг кипел и плавился от постоянной психологической нагрузки и давления. Отсев был конский. За первую неделю минус 2/3 парней. Многие не выдерживали и уходили сами.
Описывая все это, сложно не скатиться в истории. Что-то я вкратце рассказал в этой статье, что-то никогда не будет рассказано: поймут только те, кто был там. Таких осталось немного. Кто-то спился, кто-то служит/ушел в органы разной степени важности (с такой подготовкой дороги открыты во многие конторы), кто-то ушел воевать, кто-то отправился в «царство вечной охоты», или, как говорил командир, «ушел в закат»…
А я… А что я? Я рассчитываю, что все эти знания мне понадобятся только для охоты, споров в интернете и компьютерных игр. У меня никакого желания наблюдать в оптику человека, и надеюсь, что моей семье не пригодится применение полученных навыков. Как бы то ни было, в моей жизни особняком стоит девиз «Один выстрел, одно убийство«. Как будет дальше — увидим.
