Ночь. Заваленная камнями река. Речку называют Шильдой. «Шильда, Шильда…» — поет на камнях ночная вода. «Шильда, Шильда…» — тревожно отзываются кулики, разбуженные мной. Шильда приходит из настоящего леса…

Завтра я вступлю в настоящий лес, в настоящую тайгу. Впереди очень долго не будет никаких деревень. Не будет людей, если не считать двух пастухов, что пасут в двадцати пяти километрах отсюда колхозное стадо телушек.

Пастухи пасут стадо там, где недавно была лесная деревушка. Люди из леса переехали поближе к хорошим дорогам, оставив свои дома, свои пашни, покосы.

И все эти прежние пашни и покосы стали теперь лесным, отгонным пастбищем для скота. Скот угнали в лес рано, в начале лета, а пригонят обратно лишь перед зимой. Вот и все сегодняшнее хозяйство людей в лесу.

Ночь останавливает мои размышления о завтрашнем дне, останавливает ожидание завтрашнего пути. Живо только прошлое: вся дорога сюда, все пройденные с рюкзаком за плечами километры. Их было, конечно, не сто двадцать. Сто двадцать — это по прямой от той далекой сейчас железнодорожной станции, куда за шестнадцать часов доставил меня из Москвы поезд Москва — Архангельск, до моего сегодняшнего ночлега на берегу реки Шильды. Но были и кривые, и повороты, и поиски. Были встречи с озерами и реками, с людьми и зверем. Но эти встречи пока не остановили меня, не остановили рядом с собой надолго, и я шел и шел дальше, мечтая добраться до настоящих нехоженых дебрей, до самых глухих озер, где до меня давно уже никто не ловил рыбу. И чем дальше я шел, тем отчетливей понимал, что там, в настоящем лесу, придется мне все время жить бок о бок с соседями, серьезными и сильными, может быть, и опасными, если я не смогу ужиться рядом с ними. Что делать, если хозяином в настоящем лесу живет пока еще бурый медведь.

Продолжить чтение →

Сколько я помню себя, я всегда возился с животными, и вечно у меня дома кто-нибудь жил. Были у меня ежи, ужи, ящерицы, самые разные певчие птички, грачи, галки, сороки, белые мыши, крысы, морские свинки, кошки, собаки…

Но мне всего этого было мало, и вечная мечта собрать в комнате чуть ли не весь зоопарк не давала мне покоя. Но наконец я, видимо, понял, что собрать всех животных, которые мне нравились, в комнате никак нельзя, а потому решил постучаться в двери настоящего зоопарка и попросил принять меня в кружок юных биологов.

Ксли бы я постучался в дверь зоопарка чуть раньше или чуть позже, то меня обязательно допустили бы к площадке молодняка, к той небольшой площадке, огороженной круглой высокой сеткой-забором, где, на радость взрослым и малышам резвились, кувыркались, ссорились и мирились самые разные звери-малыши.

Возиться с этими зверятами было моей светлой мечтой, целью жизни. Но так получилось: бригада юннатов, прикрепленная к площадке молодняка, оказалась укомплектованной, расширять ради меня установленные кем-то штаты никто не собирался, а потому мне, новичку, было предложено пойти к хищникам, к копытным, в попугайник или, на худой случай, в бригаду «вольных птиц».

Продолжить чтение →

До встречи с медведями мне и моему Верному было еще далеко — от железнодорожной станции, где я расстался с поездом, до новой стоянки на берегу реки нас отделяло по прямой всего семьдесят пять километров. У щенка еще было время подрасти, а у меня было время обдумать, как вести себя, если в гости к нам пожалует слишком любопытный Мишка. В себе я был уверен — нет, я не струшу, не убегу, не брошу малолетнего щенка на растерзание хищным зверям. А вот как поведет себя мой четвероногий друг? Здесь я мог еще сомневаться — ведь все бывает, встречаются и трусливые собаки, которые, чуть заслыша зверя, кидаются наутек. Но все мои сомнения сразу рассеялись после того, как мой еще совсем маленький Верный спас нашу палатку от разгорячившегося быка…

Надо же было случиться такому: поставил я свою палатку на берегу реки как раз там, куда, оказалось, к утру выходили из леса коровы во главе с ужасно строптивым и действительно свирепым быком. Если бы знать мне заранее, что этого быка могли усмирить лишь с помощью здоровенных колов человек пять крепких мужчин, то бежал бы я от этого злополучного места куда глаза глядят. Но о свирепом быке я ничего не знал до тех пор, пока этот грозный зверь не двинулся в сторону моей палатки.

Продолжить чтение →