Морозный день в походе не один. Их может быть вдали от жилья десять и много больше. Растет желание скинуть напряжение, расслабиться. Разве не должен человек, наконец, почувствовать тепло со всех сторон, и слепа, и справа, и снизу, постоянное надежное тепло, не требующее никакой заботы, чтобы мороз больше не стерег?
Это усталость. Она влияет на психику, формирует настроение. Устойчивость к ней дается только опытом зимних походов — специальным «зимним опытом», который не получить даже в условиях стационарной полярной зимовки. Он свойствен полярным путешественникам, жителям Севера, кочующим зимой, иногда охотникам.
Часто сильные лыжники-гонщики (новички в походах) через несколько дней пути в «ненаселенке» впадают в состояние тяжелой депрессии.
Зимний опыт накапливается от похода к походу. Все больше дней подряд можно идти. Все дальше отодвигается день, который должен окончиться ночлегом и отдыхом в теплом жилье. Но не переходите этот день в безлюдье; тогда, бывает, спутники грубят друг другу и долго потом жалеют об этом.
Зимний опыт не свести к правилам. Скажем: остановился на ночлег — одевайся, скорее руби дрова, не грейся у маленького огня, не подходи к костру, пока не окончены все работы… Мало дает и искусственное направление действий. Толпу продрогших новичков не отогнать от дымного угасающего костра.
Все дело в настроении. Внешне оно определяет высокую активность, которая становится нормой поведения; Внешне вырабатываются привычки в работе, форма взаимоотношений. Но это все внешне.
А в себе несешь азарт, увлечен своим ощущением силы. Работа идет напряженно, но… легко, без мучительных волевых усилий, и непонятно, устаешь от нее или отдыхаешь.
Есть особый стиль жизни на холоде. Человек и рефлексами своими и психикой в условиях, крайне необычных, находит способ устойчивого существования. Иначе, как на практике, этого достигнуть нельзя.
Усталость неизбежна. Весь вопрос в том, насколько быстро она накапливается.
Сопротивляемость холоду зависит от физического состояния человека и состояния его нервной системы.
Лыжные спортивные путешествия, как правило, длятся всего дней двадцать, и случаев физического истощения практически не бывает. Люди теряют сопротивляемость холоду из-за усталости нервной системы, которая работает с необычным напряжением.
Можно говорить о «запасе нервной энергии» у человека в начале путешествия. Запас нервной энергии определяет нормальный предел усталости, при котором сохраняется нормальное состояние (хочется продолжать поход, нет тоски о тепле жилья), и опасный предел усталости, за которым человек теряет контроль над собой. Для опытных путешественников и новичков уровни эти разные (рис. 1).
В первых зимних походах к концу 2-го дня пути по ненаселенной местности усталость начинает резко расти. Она быстро превышает нормальный предел, и рост ее все ускоряется. На 3—4-й день группе новичков необходимо прийти в жилье. С опытом (5—6-й по счету зимний поход) положение качественно меняется: на 4—5-й день перехода рост усталости начинает замедляться и ускоряется, только превысив «нормальный предел», который к этому времени уже выше, чем в первых походах. В последующих походах холодовая устойчивость растет и усталость наступает на 8—10-й день пути.
Обычно только после 10—12 многодневных зимних походов лыжник способен длительно сохранять нормальное состояние на холоде. Теперь ему доступны 20—30-дневные походы в «ненаселенке». Но в сильные морозы состояние все-таки неустойчиво. Заканчивая поход, лыжник хочет прийти в тепло. Он уже психологически направлен на окончание пути. Усталость в последний день резко нарастает, и если поход непредвиденно затягивается, люди трудно переносят это.
Не настраивайтесь на окончание похода, пока не увидели жилых домов опасно. Даже в самых легких походах, ночуя по деревням, нужно нести с собой все необходимое для самостоятельного ночлега. Разыскивая к вечеру жилье, надо настроиться на ночлег в естественных условиях (на всякий случай); тогда можно спокойно искать дом.
Анализ несчастных случаев в зимних спортивных походах показывает, что аварийную обстановку можно оценивать с точки зрения холодовой усталости. Она может нарастать постепенно пли неожиданно резко в условиях пурги или морозного ветра. Если усталость нервной системы превысит нормальный предел, это уже авария — тяжесть последствий всего-навсего дело случая.
Предел усталости — условное понятие (единиц измерения нет), но нужно искать причины аварий, в которых люди лишь случайно остаются живы.
Только с опытом десятков походов дается (и не каждому) такая степень нервно-психологической акклиматизации, когда усталость не нарастает выше определенного предела и может даже уменьшаться. Походы могут длиться месяцами, завися только от наличия продуктов питания, состояния снаряжения и запасов топлива. Этого удавалось достигнуть полярным путешественникам-исследователям, к этому стремятся путешественники-спортсмены.
Это — освобождение от гнета холода. За чертой его видишь по-новому зиму; леса, горы, тундры, льды морей. Распахнется вокруг огромный замерзший мир, где человек песчинка, но стихия бессильна причинить ему вред.
Если пройден маршрут, оказавшийся слишком сложным для участников, — приобретается мало опыта. В обстановке чрезмерного напряжения учиться трудно. Сложность походов должна нарастать постепенно; это быстрейший путь спортивного совершенствования.
Нарастание усталости зависит не только от привычки к жизни на холоде. На нее влияет сложный комплекс причин: качество и вес снаряжения, качество питания, вес продуктов и другие вполне очевидные обстоятельства. Но кое в чем следует разобраться подробнее.
В знойный летний день человек стремится отдыхать в тени, у воды. Это благоприятное термоустойчивое состояние. Но оно не может удовлетворить нас надолго.
Во время мороза, с точки зрения термобаланса, состояние ходьбы очень удобно (особенно ходьбы на лыжах). В работу вовлечены почти все группы мышц, интенсивность нагрузки регулируется в широких пределах без изменения характера движений. Ходьба может быть равномерной в течение длительного времени. Она быстро входит в автоматизм и перестает фиксироваться сознанием. Но самое главное объединяет любое число людей, не требуя от них сложных взаимоотношений, Это очень простая коллективная работа, результаты которой приходят незамедлительно и приносят удовлетворение.
Зимой вне жилья ходьба, можно сказать, наиболее естественное состояние человека, она вызывает ощущение покоя, гармонии с окружающей обстановкой. А остановившись, можно почувствовать заброшенность и уныние.
В зимнем походе нужно всячески избегать длительных остановок, стараться до предела сократить время разбивки бивуака и снятия с него. Всякая работа на стоянках вызывает усталость гораздо большую, чем ходьба. Утомляют не ходовые дни, а ночлеги!
Состояние ходьбы создает наименьшую нагрузку для нервной системы из всех активных занятий в зимнем походе. И это отражается в сознании; возникает желание двигаться вперед, достигнуть заданной точки или уйти возможно дальше. Если нет такой единой цели у всего похода (кольцевые маршруты), она должна быть хотя бы на отдельных этапах. И еще, маршрут должен быть интересным. Длинный однообразный поход по заваленной снегом тайге сильно утомляет, «давит на психику».
Поход должен содержать элементы новизны, творчества. Например, движение по сглаженным северным хребтам, где снег плотнее, путь легче и красивее; бег по тундре (скользить по наледям, может быть, под парусами); весенние маршруты с переходами через хребет на лыжах, с байдарками на санях, и сплав по вскрывающимся рекам на юг, навстречу весне вместе с паводковой волной, взламывающей лед; длинные линейные маршруты (400 км и более) от одной дороги до другой, от одного аэродрома до другого, где некуда свернуть, где путь вперед или назад.
Часто путешествие создается одним человеком. Он увлекает спортивной идеей будущих спутников. Но как только начат поход, главным должно становиться настроение людей!
Мягкость, внимание друг к другу, способность понять сложное настроение уставшего человека — нужно много раз быть участником и руководителем похода, чтобы научиться этому.
Часто люди, успешно приспосабливающиеся в нормальных условиях к жизни в обществе, резко отрицательно раскрываются, «прихваченные морозом».
Зимняя группа должна быть «схоженной». От похода к походу познаются люди зимой, и слабые отсеиваются. Очень опасно брать в сложный поход людей мало знакомых.
Острота и напряженность похода — благоприятный фон для радостного общения людей, нужно только до этого дорасти.
После дня пути уставшему, замерзшему человеку нужен костер, но не только, чтобы сварить еду и отнять у холодного леса кусок тепла, — нужно, чтобы костер осветил лица, чтобы разговаривать и петь песни, видя лица друзей. Самая теплая палатка не заменит в походных ночлегах костер.
Уже в первых маленьких походах находят люди радость необычную, как и первый ночлег в заснеженном лесу, новую, не похожую на обыденный успех. Это не случайность. Для этого надо идти в зиму, туда, где одиночку холод раздавит.
Для отдыха во время ночлега мы стремимся обеспечить «максимальный» комфорт. Прежде всего требуется тепло со всех сторон. Возможность хотя бы ненадолго снять теплую одежду воспринимается как великое благо.
В двустенной палатке с полом, с большой, установленной внизу печкой может быть тепло. Если пол у палатки непромокаемый, то можно ставить ее прямо на снег, не занимаясь заготовкой лапника. Но тогда потребуются теплоизоляционные подстилки (дополнительно к спальным мешкам).
Если печь приспособлена для варки пищи, то уже минут через тридцать после остановки группа в полном составе может отдыхать в тепле*. Можно спать, чинить снаряжение, писать дневники.
* Комфорт палатки, даже очень хорошей, нельзя отождествлять с условиями теплого дома. В палатке тесно, кроме того, распределение температур при сильном морозе очень неравномерное. Вся палатка (или отдельные участки ее) обычно отсыревает.
Но чем меньше работы требует разбивка лагеря, тем больше вес снаряжения. Возникает совершенно конкретный вопрос: что выгоднее — быть обремененным лишним весом во время ходьбы или затрачивать дополнительную работу на стоянке?
Ходьба — устойчивое состояние человека на холоде. Всякая же сложная деятельность на стоянке в мороз требует чрезвычайного морального напряжения. Поэтому снаряжение для быстрого устройства теплого ночлега незаменимо для новичков (несмотря на больший вес). Конструирование и изготовление такого снаряжения требует опыта зимних походов, и новичку не под силу. Если бы существовало достаточно совершенное типовое снаряжение, оно оказало бы новичку неоценимую помощь.
С ростом опыта проходятся все большие расстояния, и необходима жесточайшая экономия веса. Зимний опыт позволяет отказываться на ночлеге от тех или иных условии комфорта, позволяет достигнуть высокой степени организации лагерных работ. Например, таежный поход с легкой палаткой без пола.
Хорошо уложенный под палатку лапник и теплые многоспальные мешки позволяют спать без отопления. Вечерний досуг проводится у хорошо оборудованного костра, который группа может «построить» за 30—40 минут.
Во время длительного пребывания на холоде состояние человека зависит от одежды. Но человек биологически плохо приспособлен к жизни в теплой одежде.
Собака, например, постоянно одетая в теплую шерсть, удаляет избыток тепла путем интенсивного испарения влаги с поверхности дыхательных путей (в жару она дышит часто) и с поверхности языка. А вот кошке приходится в жаркую погоду приглаживать шерсть лапами, смоченными в слюне (очень неудобный способ терморегулирования!).
Собака и кошка, как и человек, существа, поддерживающие в процессе жизнедеятельности постоянную температуру внутренних участков тела. При увеличении физической нагрузки тепла выделяется больше, и оно должно быстрее отдаваться во внешнюю среду. У собаки прекрасный механизм регулирования теплоотдачи при перегреве; ведь вентиляция дыхательных путей служит одновременно и теплообмену и газообмену, но и то и другое нужно усилить при увеличении нагрузки.
Человек же, увы, охлаждается при испарении влаги с поверхности тела, и одежда этому мешает. В сравнительно легкой одежде, в условиях, близких к комнатным, еще удается без дополнительных переодеваний и работать физически и находиться в покое, но в сильный мороз это невозможно.
Важнейший фактор теплорегулирования человека — изменение температуры поверхности его тела. Понижение температуры поверхностных участков — прежде всего, следствие физического процесса охлаждения (живого тела или неживого — все равно), но организм человека не только не сопротивляется этому, а, наоборот, способствует. Периферические кровеносные сосуды суживаются и пропускают меньше крови, которая переносит тепло из глубины тела к поверхности, осуществляя «центральное отопление». Организм стремится сохранить постоянную температуру «сердцевины». Чем больше разница температур кожи и воздуха вокруг, тем интенсивнее охлаждение. Значит, чтобы отдавать меньше тепла (в мороз), поверхность тела должна быть холоднее, и, наоборот, должна быть как можно теплее, чтобы быстрее остывать.
Тут одежда опять мешает, теплопроводность ее меньше, чем живых тканей тела, и поток отдаваемого тепла замедляется. Теплая одежда сужает диапазон физических нагрузок, которые могут компенсироваться организмом самостоятельно. Поэтому для длительной разнообразной деятельности в условиях мороза и ветра одежда должна быть не только очень теплой, но легко и просто регулироваться в сторону уменьшения теплоизоляции, оставаясь при этом ветронепроницаемой.
К конструированию такой одежды надо стремиться. Она резко снизит весь комплекс холодовой усталости.
Но условия теплового баланса при помощи даже самой современной одежды в разнообразных условиях жизни зимой под открытым небом будут испытывать серьезные изменения. Например, тепловое состояние человека контролируется различными органами, в частности и специальными нервными окончаниями — терморецепторами. Оказывается, что реагируют они не на температуру, а на разницу температур соседних слоев тела — градиент температур. От величины градиента и зависит скорость охлаждения. Эта величина как раз характеризует опасность выхода за пределы нормального терморегулирования.
Терморецепторы, расположенные на самой поверхности тела, воспринимают изменения внешних условий и сообщают о начавшемся охлаждении еще до того, как заметно изменится температура тела.
Всем известно яркое чувство холодного ветра на обнаженном теле. Этот мощный нервный сигнал совсем не связан с действительной теплопотерей и не похож на ощущения озябшего человека. Пробуждаются рефлексы тела, психика отвечает настроением действия. Охлаждение предотвращается заранее.
А вот теплая одежда дезориентирует. Мы изолированы в ней и «глухи». Процесс охлаждения не компенсируется вовремя. Мы узнаем о нем уже потеряв тепло. Теперь, чтобы разогреться, потребуется ненормальное напряжение. Это часто приводит к последующему перегреву, к увлажнению одежды, к необходимости облегчить ее и выдерживать в дальнейшем более высокий темп работы в увлажненной одежде. В свою очередь, такое положение рано или поздно приведет опять к переохлаждению, потребуется дополнительная одежда и т.д.
Эти колебания, выходящие за пределы нормального рефлекторного терморегулирования, неестественны, они перегружают нервную систему, утомляют ее, угнетают психику человека. Это «холодовая усталость». Для нормального термобаланса человеку нужно быть очень легко одетым, что возможно лишь при температуре воздуха не ниже комнатной.
Так и должно быть, человек — существо тропического климата; это подтверждают историки и физиологи. Биологически человек приспособлен жить голым.
Мы строим в холодных странах теплые дома и заботимся об этом больше, чем об одежде (в городах конструкция одежды вообще чаще подчинена моде). Даже если удастся создать одежду с удобным регулированием теплоизоляции (или тепловыделения, как у костюмов с электроподогревом), она обеспечит комфорт только человеку, занятому постоянной физически не тяжелой работой и защищенному от порывов ветра, потому что в теплой одежде мы узнаем об изменениях термобаланса слишком поздно, уже выйдя из тепловой нормы.
В рамках привычной деятельности человек приспособился к одежде. Возникли рефлексы, связанные с одеждой. Например, на лыжной прогулке лицо всегда открыто, и, выйдя из леса на холодный ветер, вы немедленно почувствуете его лицом. Вы бегом пересечете поле, и не потому, что уже «холодно», а из-за ветра, который «режет лицо». Даже в продуваемом свитере вы можете сохранить нормальный термобаланс, предотвратив охлаждение интенсивной работой. По сигналу «открытого лица» срабатывают и теплозащитные рефлексы во всем теле. Интересно, что на охлаждение лица реакция всего организма быстрее и интенсивнее, чем на охлаждение, например, груди*. Но длительно поддерживать тепловой режим путем резкого возбуждения организма нельзя.
* Бартон А. и Эдхолм О. Человек в условиях холода. ИЛ, 1957.
В походе мы вынуждены надевать специальную теплую, непродуваемую одежду. Теперь уже при сильном холодном ветре ощущения лица будут только напрасно утомлять. Частая боль замерзшего лица, рук, ног морально подавляет. Но еще больший вред приносит боязнь отморожений — психический гнет.
Простое поддувание за шиворот, подмерзшие ноги, руки, зябнущие запястья рук — все это дергает и раздражает. Притупляются защитные рефлексы, и увеличивается размах колебании от охлаждения к перегреву. Накапливается моральная усталость, настроение портится, и сознательная сопротивляемость холоду снижается. «Мелочи» одежды должны быть тщательно продуманы, лицо от ветра надо защитить.
Каждое лыжное путешествие (даже маленькое) сталкивается с проблемой одежды, и каждый спортсмен накапливает в нем свой индивидуальный опыт. Это часть того самого «специального зимнего опыта».
