Во времена советского альпинизма главенствующей фигурой в проведении учебного процесса и подготовки альпинистов, являлся инструктор альпинизма. Причем даже в начальной стадии становления института инструкторов альпинизма не вставал вопрос о разделении этого понятия на любые другие категории, уже имевшиеся в западной альпинистской школе: гид, проводник, носильщик. Этому способствовала организационная система советского альпинизма. И как ни странно сегодня может показаться, но именно организационная система стала основой того направления, которое стало называться «Школа советского альпинизма».
Что греха таить — многие ведущие альпинисты-западники и даже гиды, во многом завидовали сложившейся в СССР системе подготовки альпинистов. Прежде всего, отмечался высокий уровень заботы о безопасности учебного процесса и самих восхождений. Наиболее серьезно отмечалась ступенчатость системы подготовки, которая хоть и имела командную основу, но всегда стояла на страже и не пускала в горы людей без предварительной подготовки и строго следила за соблюдением накопления опыта при последовательности восхождений по категориям сложности.
В настоящее время все чаще раздаются голоса об отмене института инструкторов альпинизма и перевода его на основу гидов. Мол, институт инструкторов — это остатки командного прошлого и ему нет места в настоящей жизни. Объяснение не столько серьезное, сколько курьезное. И в новых условиях в альпинизме должны быть люди, которые умеют учить и обеспечивать безопасность своих учеников. Попробуйте без порядка и дисциплины в группе совершить горный поход, учебное восхождение или прохождения серьезного альпинистского маршрута.
Попробуем разобраться, почему перевод института инструкторов альпинизма в институт гидов и проводников не во всем подходит для отечественного альпинизма. Для начала предлагаем краткий обзор темы, который поможет составить представление о порядке горных специализаций и характеристик служебных обязанностей инструктора, горного гида, проводника и носильщика. Эти понятия умышленно поставлены в определенном порядке, чтобы нагляднее увидеть их различия и уровень выполняемой в альпинизме работы.
Инструктор альпинизма. Отчасти обязанности инструктора и горного гида в чем-то совпадают. Исходя из определения, инструктор — это не тренер и не гид, возникает вопрос — кто же он?
— Во-первых. Инструктор альпинизма (инструктор-методист по альпинизму соответствующей категории) — это, прежде всего учитель/педагог, воспитатель приличного тона поведения в горах, проводник лучших идей альпинизма, старший по опыту товарищ. Он, как правило, является общественным (реже — платным) тренером для членов клуба или альпинистской секции, что позволяет ему (и им, участникам будущих АМ) лучше узнать своих учеников и создавать для них более качественные условия в предварительной подготовке (до выезда в горы). Инструктору намного легче и успешнее работать с учениками, которых он уже знает, понимает их устремления и поможет лучшим образом организовать их выполнение. Поскольку инструктор постоянно на виду у своих учеников, то рано или поздно (скорее — рано) он становится для них старшим товарищем, к которому можно прийти за советом, помощью и поддержкой;
— Во-вторых. Инструктор обязан грамотно и безукоризненно показать/объяснить технический прием (соответствующий этапу обучения), так, чтобы ученик, повторив его,
понял его необходимость и целесообразность (хотя и не освоив его до уровня динамического стереотипа). При этом очень важно своевременно обратить внимание ученика на типичные ошибки и добиться сознательного их устранения. Более того, инструктор обязан добиться от ученика понимания последним необходимости соблюдения и выполнения соответствующих мер безопасности, показывая на каждом занятии, что разучиваемые приемы, прежде всего — безопасны для ученика.
— В-третьих. Инструктор обязан ознакомить учеников с основными элементами взаимодействия, тактическими основами организации и проведения восхождений в объеме и на уровне соответствующего этапа обучения. (Об особенностях деятельности отечественных инструкторов — см. дальше).
Горный гид — это альпинист очень высокой квалификации, прошедший основательный курс обучения в профессиональной школе, к примеру — ENSA, Высшая школа альпинизма и горных лыж в Шамони (Франция). Гид должен уверенно чувствовать себя в конкретном районе (преимущественно) на любом рельефе, с любыми клиентами в любой создающейся в процессе работы ситуации. Квалификация гида должна быть настолько высокой, чтобы позволить ему легко выходить из любой ситуации.
Он обязан обеспечить безопасное восхождение (и отвечает за это) своего клиента (нанимателя, который в свою очередь достойно оплачивает его работу), практически на любую, выбранную последним, вершину или маршрут. Перед особо сложным маршрутом, Г.г. может предложить (!) проверочное восхождение (готовность клиента к заявленной горе), а клиент вправе отказаться. Гид, часто предлагающий подобные тренировки, теряет клиентуру и очень скоро понижается в категории. Гид отвечает за безопасность клиента от первого шага с порога хижины на пути к вершине и до последнего шага, который возвращает его на этот же порог. Ни о какой учебе или корректировки воспитания альпинистов со стороны гида, как правило, не предполагается. Если на страховке гида что-то произойдет с клиентом, даже если виноват будет клиент, то меры воздействия на гида будут такими, что ни нашим инструкторам и сегодняшним «гидам» просто и не снились — дисквалификация вплоть до «белого билета», а это означает, что на всем альпинистском пространстве его никуда не возьмут на работу. Даже, если в НС виноват клиент, то на разборе в первую очередь разбираются действия гида — не привел ли он клиента к подобному нарушению.
Горный гид — на сегодня отсутствующая в России и на пространстве СНГ официальная категория горных работников.
Горный проводник — в сегодняшнем западном альпинизме — это еще не гид, но уже не носильщик, но к тому же — в большей мере он и не профессионал, а скорее — любитель. Чаще в проводники идут те, кто намеревается поступить на курсы горных гидов. Набираются опыта, так сказать. Его работа менее ответственна и опасна, чем деятельность гида, он совершает с клиентами горные походы и несложные восхождения. Но он и не инструктор альпинизма — за ним не числятся учебные функции. Не в пример нынешним, дореволюционные горные проводники имели более серьезный статус. К примеру, в России первые курсы по подготовке горных проводников были организованы «Русским Горным Обществом». В числе первых (1904), звание «Горный проводник» получили Н.М.Полтораций и И.С.Григорьев из Кисловодска. Затем сертификаты получили (впоследствии именитые Казбегские проводники) братья Яни, Исаак и Муса Безуртановы, Али Загаев и Лалай Хуциев (аулы Казбегского р-на — Гулеты, Циклаури и Казбеги). Проводникам выдавался значок Общества и «Проводническая книжка».
Отдельные пункты Положения о Проводниках тех лет весьма показательны:
Пункт № 3. «Проводник обязан в точности исполнять взятое им на себя обязательство провести путника по условленному пути и за условленную плату.
Проводник должен быть вежлив и предупредителен, заботиться об удобствах и безопасности путешественников (уже тогда была забота о безопасности — выделено П.З.) и содействовать им в достижении их научных целей или разрешении туристических задач».
Пункт № 7. «В случае явной недобросовестности или полной неумелости проводника исполнять свои обязанности, Совет РГО отбирает Проводническую книжку у ея владельца и публикует о сем во всеобщее сведение» (Здесь сохранен стиль того времени — П. З.).
Во все времена, между проводником и его нанимателем существовали всякого рода недоразумения и сложности и, очень скоро стало понятным, что необходимы утвержденные правила, которые регламентировали бы положение горного проводника и условия их найма. Первые правила и тарифы были изданы отдельными кантональными правительствами Швейцарии в 1856 — 1857 гг. В 1863 — эти правила приняты Швейцарским альпинистским клубом. 1872 — правила принимаются в Италии. 1876 — во Франции начинает действовать проводнический кодекс.
Отдельные выдержки из таких Правил заслуживают внимания:
— «Горный проводник не должен курить в присутствии туриста, особенно, в присутствии дам»;
— «Если в походе принимают участие дамы, проводник должен встретить их, оказать им внимание, преподнести букетик цветов»;
— «Проводник не должен употреблять грубых выражений».
С повышением технических требований к горным проводникам, появилась необходимость создания для них курсов повышения квалификации. Первые подобные курсы были открыты в Швейцарии в небольшом городке Интерлакене в 1878 году. Через три года начали работу курсы в Австрии. Подобные школы выпустили более 2500 проводников. Туда принимались горные носильщики, т.е. жители горных районов, которые несколько лет подряд при совершении восхождений с горными проводниками, носили вещи альпинистов (см. Горные носильщики). После успешного окончания школы они получали звание аспирантов и могли водить туристов по указанию горного проводника. Через два года они подвергались повторной проверке и получали значок горного проводника, ключ, который подходит ко всем хижинам клуба и книгу горного проводника, куда альпинисты вносили свои отзывы о его работе. Первые подобные значки получили в 1856 Христиан Альмер и Мельхиор Андерегг. В настоящее время профессия горного проводника во многом трансформировалась в профессию горного гида. Собственно, это одна и та же профессия, но «изложенная» на разных языках — достаточно посмотреть в немецкий словарь иностранных слов, где англо-романское слово «гид» переводится на немецкий как «проводник». Конечно, современный гид имеет и более современные условия работы (и требования к нему).
Из Положения о горных проводниках Словакии:
«…горный проводник — опытный альпинист, член Горной службы, сдавший экзамен
по работе проводника…… Основные задачи горных проводников: обеспечение
безопасности подопечных альпинистов (и здесь о безопасности пеклись! Выделено -П. З.), способствовать познанию и охране горной природы, пропагандировать организованный туризм, лыжный спорт и альпинизм»
Горный носильщик. На заре мирового альпинизма, наряду с горным проводником существовала профессия горного носильщика, который нес груз и вещи клиентов, ведомых на вершины или в горные походы специально нанятыми для этих целей горными проводниками (без подобного посредничества, носильщик не мог быть зачислен к группе). По сути это были своеобразные дублеры проводников, т. к. через определенное
время они так же могли стать проводниками. По мере утверждения Гималайского альпинизма, расширения количества экспедиций ставивших своей целью исследования или совершения восхождений на вершины-гиганты, эта профессия стала появляться и у местных жителей горных районов Тибета, Непала, Афганистана, Пакистана нанимающихся на временную работу по переноске грузов этих экспедиций. Горные жители этих стран, являясь крайне неприхотливыми и выносливыми в горном быту, очень скоро стали незаменимыми помощниками у альпинистов.
Передвигаясь по горному рельефу без специального снаряжения, горные носильщики легко берут «норму» груза в 30-40 кг. Отдельные носильщики переносят груз весом до 60 кг. Со временем они стали объединяться в своеобразные союзы, которые распределяют занятость и очередность работы в экспедициях по переноске грузов, следят за правилами оплаты их труда.
Приведенная градация имеет свой смысл — дело в том, что сегодня при обсуждении дальнейших путей отечественного альпинизма чаще других присутствует мотив перевода обслуживания отечественного альпинизма вместо инструкторов альпинизма институтом горных гидов.
Безусловно, система гидов в отечественном альпинизме будет востребована. Вопрос в том, когда и на какой правовой основе? Если сделать целый ряд серьезных допусков, то в какой-то мере, система гидов начинает появляться уже в настоящее время. «Гидами» стали называть людей работающих с иностранными альпинистами на Памире, Тянь-Шане, вывозящих любителей горной экзотики на Эльбрус и т. п. Но! Кто этих людей учил профессии гида? Они не проходили специальной подготовки, они не сертифицированы, на них не распространяется правовая защита, в большей своей части они, не зная хотя бы одного иностранного языка, не могут объяснить своим клиентам элементарных требований или рассказать о районе восхождения. В лучшем случае, это инструктора альпинизма, по своему воспринимающие понятие «гид» и работающие на свой страх и риск, но обязательно за деньги. Но руководителям коммерческих АМ и руководителям альпинизма вообще, удобнее называть их гидами (без кавычек), так ближе к заветной цели и приятно щекочет — мол, и у нас, как на западе. Но пока до этого запада еще очень далеко.
В последнее время инициативные группы энтузиастов взялись за проработку правовых и организационных вопросов. Но без наличия определившегося (определенного сверху) органа, которому эти проработки будут жизненно необходимы, дело в очередной раз может лечь под сукно на долгое время.
Одним словом — вопросов пока больше чем ответов. И еще — наверно пока не следует широко афишировать якобы уже существующую систему гидов — не дай бог произойдет крупная неприятность в горах у этих «гидов» — во первых, их некому будет защищать (нет никакой организации объединяющей их), а во вторых — это может оказаться тем ударом, после которого всякие разговоры на эти темы будут кругами на воде.
Отметим сразу одну, если не самую запутанную, сторону этого вопроса: сложность работы «гида» и российского начальника коммерческого АМ («бизнес-проекта»). Оба работают (и будут впредь так работать) на чужой земле, чужого государства, в чужих условиях и по чужим Правилам (если они там есть и правильно прописаны). Их работа и деятельность, что в чужих горах, что на Кавказе или Хибинах не защищены никакими юридическими, правовыми основами, нет социальной защиты, отсутствует достойная оплата их труда и многое другое — это реальное отражение существующего положения.
Понятие «гид», применительно к российской ментальности, приводит к определенным выводам:
— Сложившуюся ныне ситуацию в альпинизме (Российском, Украинском и любом другом бывшем советском) нельзя назвать даже трудностями — это просто отсутствие всякой системы, за малым исключением работы, привнесенной новым «бизнес-характером» различных АМ
— Ситуация с инструкторскими кадрами плотно соседствует с вышеприведенным положением. Приглашение в сегодняшний учебный альпинизм патриархов типа А. Саратова, Ю. Порохни, а в коммерческий альпинизм (работа «гидом»), представителей следующего поколения типа С. Клованича, А.Герасимова и других, чаще имеет характер личного имиджа, либо является «издержками производства». (Дальнейшее рассуждение опасно — может привести к более резким и не лицеприятным словам и определениям).
— Положение с инструкторами вообще, а с местными — тем более, стало предельно не регулируемым и бессистемным. Один пример из жизни МАЛ «Альп-Машков»: альпинистский начальник уволил за серьезное нарушение одного из местных работников. Хозяин «бизнес-проекта», одобрив действие, тут же, более чем прозрачно выразил неудовольствие подобной самостоятельностью и намекнул, что в будущем следует согласовывать свои решения с ним. Следует помнить, что с увольнением работника объем не выполненной им работы ложится на плечи всех других (за те же деньги), а при этом сама работа не должна терять своего уровня. Нового работника, даже в воспитательных целях, вместо уволенного уже не дадут.
— Местные спортивные и другие руководители не ставят перед коммерческими АМ каких либо условий-задач. Их интересует одно, чтобы не было ЧП со смертельным исходом, да и то, только для того, чтобы избежать неприятных организационных работ по ликвидации последствий. Главное — чтобы «клиент» был доволен. А кто будет работать с «клиентами», какова его квалификация и сколько ему лет — это вопросы двадцатого порядка;
— Представители ближнего и дальнего зарубежья, участники АМ, в своей деятельности не руководствуются никакими Правилами. Если это не учебное АМ, то приезжающие являются «клиентами» и неважно, российские это граждане или иностранцы. «Клиент» действует исходя из своих целей и интересов и никаких дополнительных обязательств, вытекающих из норм поведения в горах, на себя не принимает. Остается только рекомендовать им действовать так, а не иначе, а «клиент» при этом действует по своему усмотрению. Как правило, иностранцы следуют советам. Да и наши, против разумного совета не возражают. Но в целом — все они свободны от любых обязательств, ибо уровень обязательств никоим образом не закреплен ни для чужих, ни для своих;
— Ситуация сложна еще тем, что альпинистский руководитель АМ типа «МАЛ» не имеет никаких утвержденных Правил проведения АМ (тем более высотных) и вынужден ориентироваться на свой опыт и систему общих знаний и принципов работы. В работе коммерческих АМ в высоких горах имеется своя специфика — их «клиенты» преимущественно иностранцы и учебного процесса для них как такового нет. Соответственно в этих АМ работают не ннструктора-методисты по альпинизму, а «консультанты», «спасатели», «гиды» или их симбиоз. Всем известно, что права и обязанности этой категории работников никак не закреплены и хозяин «бизнес-проекта» может их устанавливать по своему усмотрению в довольно широких масштабах;
— Это положение усугубляется тем, что у местных (да и у российских) «инструкторов» нет никаких своих «Правил». Для них объясняется только порядок и принципы работы с «клиентами». При этом нет ничего удивительного, что приходится «эксплуатировать» опыт персонала, а отсюда следуют критерии набора персонала -помимо альпинистского, требуется опыт работы в аналогичных (коммерческих) АМ. Но не готовя смену, кто же в скором времени будет обеспечивать проведение этой работы?
Таковы традиции отечественного альпинизма, что изначально было принято неписанное правило (порядок) — не подменять работу инструктора работой «гида». Еще в те времена было понятно, что это принципиально разные подходы к делу. В любом случае
лучших показателей в обучении альпинистов добивался тот инструктор (те инструктора), для которых важнее было научить своих учеников правильно принимать решение, надежно организовывать страховку, решать, как лучше пройти определенный участок маршрута восхождения. Творчески настроенный инструктор, как правило, редко ходил первым на маршруте — он позволял делать это ученикам и направлял их действия в нужное (безопасное) русло. (Гид, что в кавычках — наш, что без кавычек — западный никогда не выпустит клиента вперед — у него для клиента другая задача и программа).
Именно в таких случаях идет полноценный процесс обучения и накопления опыта, выявляются лидеры, становится видно, как работает группа (отделение), как распределяются обязанности в группе, видно качество работы инструктора. Всю жизнь высшей мерой похвалы инструктору со стороны участника был вопрос: «А Вы в следующем году, в каком лагере будете работать? Я туда приеду, хочу снова к Вам в отделение попасть!»
Главный итог — после курса учебных восхождений инструктор должен быть уверен, что он может выпустить своих учеников на самостоятельное восхождение. Это тоже меры безопасности, но только личные, для самого инструктора.
Но и здесь появилась очередная сложность. Убрав из разрядных норм требование наличие опыта руководства восхождением (без инструктора), мы лишили начинающих разрядников стимула к росту, расширению своего горного кругозора и приобретения опыта, а инструктору значительно снизили возможность дифференцированного подхода к процессу обучения. Гиду, ведущему своего клиента на гору, абсолютно без разницы: есть ли у последнего подобный альпинистский опыт или он совершенный неуч. И это тоже реалии жизни.
Инструктор альпинизма, правильно обученный и сертифицированный, безусловно остается важным элементом нового альпинизма, а в ситуациях обучения — он является просто ключевым. Причем здесь-то проще всего использовать содержательные наработки советского времени — фактически все есть, осталось только обновить содержание и правильно организовать работу по обучению и сертификации.
К сожалению, можно только говорить о единичных примерах рационального сохранения старых норм подготовки «персонала» альпинизма и, как исключение, о новых формах их подготовки, по преимуществу — не являющихся в полном смысле слова «институтом инструкторов альпинизма».
Через всю инструкторскую жизнь всегда красной нитью проходило требование -четко и бескомпромиссно исполнять свои обязанности, особенно там, где они вплотную соприкасаются с понятием «Меры безопасности при обучении альпинистов» и ответственность инструктора за здоровье и жизнь вверенных ему (принятых в группу) учеников (участников). Эта фраза даже была записана в трудовом договоре, заключавшимся между инструктором и альплагерем.
Да, это так. И, пожалуй, еще долгое время основные направления в деятельности инструкторов должны сохраняться исходя из этих положений. И на этом же уровне. Прежних требований и определений никто пока не отменял, официально мы не перешли в эру альпинизма «гидов» и «проводников». Значит, институт инструкторов альпинизма остается единственным рычагом в обеспечении безопасности при обучении альпинистов (особенно на первых этапах).
А так ли это плохо — инструктор-методист по альпинизму?
Так ли мало сделали эти самые инструктора для становления, развития и зачисления в мировую элиту отечественного альпинизма? Без инструкторской школы (в самом широком смысле этого понятия) мало вероятно, чтобы состоялись многие альпинистские личности и авторитеты, которые до сих пор являются примером. Советская школа альпинизма и ее составляющая — институт инструкторов, в определенной мере вызывали зависть и удивление зарубежных коллег. Опыт (правда, незначительный) работы наших
инструкторов в Австрийской, Чешской, Болгарской, ФРГ и других национальных школах альпинизма, инструкторов и спасательного дела более чем наглядно подтверждал это. Методические приемы работы отечественных преподавателей этих школ давали высокие результаты, одновременно являясь серьезной головной болью для руководителей этих школ со стороны курсантов, просившихся в группу к «русскому учителю» и ни в какое другое отделение больше.
Прежде всего следует понять трактовку понятия «свобода». «Свобода» от чего? Во все времена инструктор, принимавший на себя обязательство по обучению своих учеников, одновременно брал на себя ответственность за их здоровье и жизнь. Затем -все, что было связано с тонкостями альпинистской науки (применительно к уровню обучения) и передачей этих знаний ученикам — это обязанность инструктора. Вопрос — не будет инструктора, кто будет учить новичка большому объему альпинистских премудростей?
Сегодня уже есть примеры, подтверждающие ситуацию, когда снижение требований к подготовке инструкторов, приводит к снижению уровня подготовки начинающих (и не только) альпинистов. Одних альпинистов уже не устраивает обязательность обучения, вместо свободного хождения по вершинам, другие все понятия безопасности сводят к тому как на нем /на ней будет выглядеть обвязка «Петцля» или «Салевы». Третьим для большей уверенности в своих поисках самой надежной фирмы-изготовителя беседок и обвязок требуется статистика НС срывов и их последствий происходивших в одной беседке или обвязке приводивших к НС: если большая их часть ложится на предметы фирмы «N» — куплю другую. Подобные пассажи на подобные темы являются следствием отсутствия альпинистского образования на самых низах. А кому как не инструктору объяснить новичку, что надежность альпиниста зависит не от названия фирмы-производителя того или иного вида снаряжения, которое надето на нем, а от него самого -знает ли он чем являются для альпиниста понятия «меры безопасности» и умеет ли он пользоваться снаряжением, да так, чтобы оно в случае нужды спасло ему жизнь.
Предположим — отменили инструкторов, но люди то все равно будут ездить в горы. Но в этой ситуации рост и характер НС будет столь высок, что альпинизм прикроют вообще или чиновники потребуют коренного изменения ситуации (выгодного прежде всего им самим), что может пойти совсем не на пользу альпинизму. Вспомните времена, когда по разным причинам в горах происходил спонтанный всплеск НС и гибели альпинистов — реакция спортивных чиновников была короткой — «Запретить восхождения до конца сезона!» И запрещали, и не один раз. Вот только до запрета альпинизма вообще дело не доходило. А ведь такое может случиться, если мы сами создадим условия для этого.
Как ни странным покажется, — в этом случае будет отметен и главный принцип советского и российского спорта, который зиждется на известных китах методики обучения. Значит и все то, что было наработано в альпинизме на пользу альпинизма -пропадет. Подобное положение могут спасти инструктора (не как личности, а как явление), но к этому моменту инструктора как класс будут ликвидированы. Но люди как появлялись в горах, так и будут приезжать, не взирая на чиновничьи игры. Пойдут в походы и на простенькие вершины, и найдутся желающие подняться с сходу на Эльбрус или Ушбу, будем покойны — обязательно найдутся! И будет новый рост ЧП и НС, но это уже никого не будет волновать.
Пример 2004 г., когда в АЦ «Ак-Тру» из-за халатного отношения к своим обязанностям начальника учебной части и безграмотности инструктора один из участников во время проведения занятий на травке получил травму, после которой стал пожизненным инвалидом 1 группы. Сюда вполне нормально корреспондируется нежелание заниматься ни вопросами подготовки инструкторов, ни соблюдением мер
безопасности, ни последствиями тяжелейших НС. Если на суде: «А.В.Коробов против АЦ «Ак-Тру», общественный защитник со стороны ответчика (мастер спорта, инструктор-методист 1 категории) не раз декларировал, что, если сегодня ни в каких документах не прописаны обязанности инструктора по отношению к участнику (участникам), то и ответственности он не несет никакой и судить его за допущенные нарушения не следует. На вопрос председателя суда — о каких нарушениях говорит защитник, если они не прописаны в руководящих материалах по альпинизму, последний ответить ничего не смог.
Обоим сторонам игры следует напомнить — начиная с самых первых отечественных изданий по обучению альпинизму, любое из них декларировало понятие «меры безопасности» как первостепенную обязанность инструктора. Мы приведем всего 4 пункта на эту тему из книги известного в свое время методиста, мастера советского альпинизма И.А.Черепова «Альпинизм» (М-Л., «Физкультура и Спорт», 1940).. Эта книга была создана как учебник для высших учебных физкультурных заведений, является редчайшим раритетом и ее, кстати, до сих пор, никто не отменял:
— хорошо знать район расположения лагеря (вершины, перевалы, маршруты) и объекты для занятий (последнее — это тоже относится к мерам безопасности — П.З.);
— уметь выбрать место для занятий в соответствии с проходимой программой и обеспечить проведение занятий мерами безопасности (выделено — П. З.);
— следить за своевременным обеспечением слушателей отделения необходимым снаряжением, за качеством его и правильной подгонкой (как ни покажется это кому то странным, но все это относится к мерам безопасности — П. З.);
— иметь к каждому занятию поурочный план с указанием целевой установки занятия (только так можно быть уверенным, что все и каждый готов к тому или иному восхождению — П. З.).
А если до и после 1940 года говорилось (и выполнялось!), что «За каждую травму и НС отвечает руководство лагеря, а каждый инструктор несет личную ответственность за порученных ему людей»» (так было записано в трудовом договоре) -советуем внимательно прочитать все, что относится к приведенному примеру по НС произошедшему в АЦ «Ак-Тру» летом 2004 года..
Вся история советского альпинизма подтверждает, что роль инструктора альпинизма в проведении учебного процесса и обеспечения безопасности принятых для обучения учеников, не имела альтернативы и составляла основу наших достижений.
Как ни странно, но часто озвучивается не существующее пока положение, что наш альпинизм может успешно развиваться, если будет ликвидирован институт инструкторов и на примере установившейся практики коммерческих АМ, будет действовать институт гидов.
Позвольте, когда это появилась «установившаяся практика института гидов»?! Поспешность желаемого никак не отвечает реалиям сегодняшнего положения дел, ибо:
— указанной «установившейся практики» по сути дела нет, как нет системы подготовки «гидов», нет никаких регламентирующих их работу положений. Но, стремясь к переводу отечественного альпинизма на рельсы обслуживания «гидами», следует серьезно представлять себе, кто же возглавит эту деятельность и, главное — кто же в таком случае будет учить людей простому учебному альпинизму? (не спортивному, не соревновательному, не экстремальному). Следует твердо помнить — гид (пришла пора снять кавычки) никогда не был той фигурой в альпинизме, которой является инструктор: учитель, наставник, педагог.
Для чистоты рассуждений, следует совершить краткий исторический экскурс. Во второй половине ХХ века в инструкторской среде советского альпинизма стихийно организовался совершенно неофициальный «Клуб советских гидов». В его
члены, самими альпинистами, зачислялись наиболее опытные и квалифицированные инструктора (заметьте — инструктора), которые по своим деловым качествам очень близко стояли к западному понятию горный гид. Этим самым они как бы создавали инструкторскую «элиту», способную решать в горах самые сложные задачи. Распределение инструкторов по официальным квалификационным категориям уже тогда было явно недостаточным.
С появлением в конце 70 гг. минувшего века системы Международных альпинистских лагерей (МАЛ), в отечественную альпинистскую практику, стали «имплантироваться» элементы западного института гидов. Известный в те годы советский альпинист-высотник и один из организаторов системы МАЛ В.И. Бобров сделал попытку выделения горных гидов из числа ведущих «инструкторов-спасателей». Тогда в системе лагерей МАЛ была подобная официальная категория. По всем показателям в тот раз складывались благоприятные предпосылки для этого, но попытка потерпела оглушительный провал. Чиновники не потерпели столь нового новшества.
В 1990 году идея создания Ассоциации гидов (опять таки В.И.Бобров) нашла активную поддержку со стороны Союза альпинистов России (А.Я.Бычков). Союз принял на себя патронаж над создаваемой организацией. Был выработан Устав Ассоциации и Положение о гидах, были прописаны направления работы и ответственность гидов перед клиентами, первые члены Ассоциации получили служебные удостоверения, подтверждающие их членство в Ассоциации, намечен план работы на ближайшие годы, ответственным секретарем новой организации был выбран Ю. С. Емельяненко (19901992). К сожалению столь активно начатая работа вновь столкнулась с непониманием со стороны спортивных чиновников и не нашла своего продолжения.
Это объяснялось, прежде всего, отсутствием заинтересованности руководителей альпинистских организаций того периода (в не меньшей мере и не пониманием сути вопроса) и конечно, в первую очередь, отсутствием системы подготовки (обучения) гидов. Более того, создание нового направления, которое должно было перерасти в самостоятельную организацию ничего, кроме головной боли не давало спортивным чиновникам, а забот принесло бы более чем достаточно.
В отдельных крупных коммерческих, как нынче стало модным говорить — проектах, ориентированных в основном на прием альпинистов из дальнего зарубежья, вокруг отдельных персоналий, имеющих опыт работы (с клиентами), высокую альпинистскую и инструкторскую репутацию, стали возникать определенные формы подготовки горных гидов (абсолютно не официальные). В разные годы этого периода такими авторитетами безусловно являлись: Анатолий Букреев (Алма-Ата); Владимир Башкиров, Рудольф Смирнов, Павел Чочиа, Евгений Устюжанин (Москва); Анатолий Мошников, Николай Тотмянин, Алексей и Николай Шустровы, Георгий Котов, Владимир Высоцкий, Александр Никифоров (СПб); Алексей Болотов и Николай Жилин (Екатеринбург); Виталий Бахтигозин и Александр Герасимов (Харьков); Сергей Пензов, Михаил Ишутин, Михаил Стрелков (Северодвинск), Иван Душарин (Самара) и многие другие. Отдельные альпинисты получили сертификацию в западноевропейских центрах подготовки: Бидзина Гуджабидзе (Грузия) в 1993 году получает сертификат специальных курсов гидов в Швейцарии. Валерий Бабанов (первый из советских/российских альпинистов) в 2001 году успешно сдает вступительные экзамены и заканчивает отделение Горных гидов Французской Национальной Школы Лыж и Альпинизма — ENSA (Шамони). Федор Фарберов (Камчатка), на свой страх и риск, поступил и успешно закончил школу гидов в Канаде.
Отсутствие единой системы сертификации горных гидов, привело к тому, что на местах стали появляться отдельные (вполне успешные, но опять таки — не официальные) наработки для гидов скальных маршрутов на Украине (Игорь Кавер, Севастополь); для
высотных гидов в Таджикистане (Владимир Машков), в Киргизии (Владимир Комиссаров) и Казахстане (Казбек Валиев). Следует отметить, что частные успехи, отдельных ярких представителей советского/российского и альпинизма стран СНГ, так и не смогли до сих пор сформироваться в единую систему (службу) горных гидов. По прежнему, наиболее актуальным продолжает оставаться вопрос, связанный с отсутствием национальной системы подготовки профессиональных горных гидов (проводников), сбором и обобщением накопленного уникального опыта работы в горных районах постсоветского пространства.
